"Аркадий Львов. Двор, книга 3 " - читать интересную книгу автора

зеленые, по щекам желваки пошли:
- Ты что, баба, белены объелась?
- А и объелась, - тряхнула головой Марина, - так что из того!
- А то, - сказал Андрей Петрович, - что в диспансер на проверку надо.
- Это, - захохотала Марина, - идея: как вернется во двор доктор Ланда,
так сразу от него, по блату, путевку в вендиспансер!
Бирюк сказал, зер гут, вендиспансер, так вендиспансер, пациенту лучше
знать.
Марина подошла к мужу, прижалась, как раньше, в начале разговора, когда
задавала вопросы про Берию. Теперь сама готова была признать, что слишком
доверилась давнему впечатлению: Берия, по портретам, интеллигент, всегда в
пенсне, плотно, по-мужски, сжатые губы, проницательный твердый взгляд -
крепкий мужик, можно положиться на него. Не у нее одной так было. И у других
было. Оказалось, ошибались.
- Андрюша, - сказала Марина, - не я одна ошибалась. И другие ошибались.
Ты сразу на меня не нападай. Ты дай мне время подумать. Я подумаю и увижу:
ты, Андрей Петрович прав, а я неправа. Ты не хочешь - не целуй меня, а я
хочу целовать тебя - и буду!
Марина сделала, как обещала, захватила левой рукой мужнину голову,
крепко впилась губами, правой рукой потянула на брюках замок, потащила
Андрея к окну, навалилась на подоконник грудью, в одно движение забрала на
спину подол юбки, услышала над собой задыхающийся голос - "Мариша, дверь не
заперта, запереть надо!" - замотала головой, нет, нет, завела обе руки
назад, стала прижимать изо всех сил, сколько могла, Андрея к себе, и так
прижимала, пока оба не угомонились.
- Ну, Андрюша, не вырваться от тебя: крепкий мужик!
Марина засмеялась, едва успела привести себя в порядок, Андрей
Петрович, повернувшись к окну, еще возился с молнией на своих немецких
брюках, выскочили из пазов верхние зубцы, распахнулась дверь, Зиночка прямо
с порога закричала: "А что вы тут делаете?"
- А то делаем, - замахала руками Марина, - что смотрим с папой в окно,
куда ты подевалась! Все глаза высмотрели, дети во дворе играют, а тебя нет!
Зиночка сказала, она пошла с бабушкой в Александровский садик, а
навстречу им тетя Оля Чеперуха, с кошелками в руках, с Привоза идет.
Слыхали, спрашивает бабушку, что делается в Москве? Бабушка говорит, нет не
слыхали: а что? Ну, говорит тетя Оля, так лучше вам и не знать: Берию
расстреляли!
Бабушка схватилась за сердце: как расстреляли, кто расстрелял? Ежов,
что ли, из гроба встал, с Берией счеты сводит! Тетя Оля сказала, она не
знает, кто встал из гроба, Ежов или не Ежов, с того света нам никого не
надо - на этом свете своих хватает. А потом вынула из сумки таблетку, дала
бабушке, велела положить под язык:
- Что-то, Евдокия Васильевна, вы сделались бледная, - сказала, - нате,
положите под язык, это от сердца.
- О Господи, - схватилась за голову Марина, - что же ты молчала!
Зиночка сказала, она не молчала, она рассказывала все подряд, как было.
А бабушка после таблетки уже не была такая бледная, сначала хотела сразу
пойти домой, потом передумала, решила посидеть немного на скамейке, а ей
велела, пусть возвращается во двор, но маму волновать и торопить не надо,
когда сможет, тогда придет.