"Аркадий Львов. Улица Франсуа Вийона" - читать интересную книгу авторатеатр, смерть которого казалась неминуемой еще в XX веке,
теперь действительно доживает последние часы своей жизни. Великой и прекрасной жизни, неизменно добавлял "РТ", который твердо знал, что эпитеты, даже самые неумеренные, не вскру- жат головы умирающему. - Они помнят тебя, - снова донеслось извне, - и рады те- бе. Он прошел к своему креслу, напряженно прислушиваясь к шуршащему звуку, возникавшему у него под ногами. Звук был очень слаб и, кроме него самого, едва ли кто-нибудь слышал этот звук, но он готов был остановиться всякий раз, когда предстояло сделать следующий шаг. Уже сидя в кресле, он по- нял, откуда шел страх: человек на сцене - человек в костюме арлекина с белым, как толченый мел, лицом - отчаянно корчил- ся, превозмогая чудовищную боль сердца и стыд перед людьми, которые видят эти его муки; чудовищная боль сердца и стыд перед людьми убивали человека, но никто не услышал его голо- са. Человек с белым, как толченый мел, лицом умер - мышцы его одеревенели, он стоял прямой, как мумия, со сложенными на животе руками; лицо, освобожденное от гримасы страдания, бы- ло бесстрастно и напоминало о вечности, не подвластной вре- мени, потому что она сама - время. Потом какая-то сила стала уводить его с авансцены, но, странное дело, он не только не уменьшался, как полагается всякому предмету, когда он удаля- еще полминуты, еще четверть минуты - он заслонит собою ог- ромный экран в глубине сцены. Зрители, следуя за ним, безос- тановочно подавались вперед, горячечно ожидая последнего мгновения - когда человек на сцене закроет своим телом эк- ран. Едва человек стал удаляться, увлекая за собою сидевших в зале людей, он тоже подчинился этой непонятной силе, но, по- даваясь вперед, он все время чувствовал, что отстает от лю- дей, что отставание это равно десятым долям секунды, которых он вроде бы и замечать не должен, однако ощущение диссонанса становилось все мучительнее и могло завершиться только одним - катастрофой. Миллисекунды отделяли его от катастрофы, но этих миллисе- кунд, которые требовались ей, чтобы созреть сполна, уже не было: на сцене погас свет - человек исчез. Люди откинулись облегченно к спинкам кресел - он чувствовал, как расслабля- ются их кисти на подлокотниках, как выпрямляются пальцы ног, только что сведенные судорогой, как тело, внезапно ставшее грузным, утопает в мякоти кресла. Секунд через пятнадцать с рампы в дальнюю стену зала, по- верх человеческих голов, ударили снопы света. В снопах иск- рились, как микроскопические блестки серебра, бесчисленные пылинки, и возникало отчетливое ощущение, что вот так же клубились частицы, из которых был сотворен мир. Ощущение бы- |
|
|