"Аркадий Львов. Улица Франсуа Вийона" - читать интересную книгу автора

нусь, ничего такого... как с тобой... у нас не было.
- Послушай, - сказал он, - мне безразлично, почему и
сколько раз это было у вас.
- Милый, - захныкала она, - ну, не надо так сердиться: я
понимаю, что тебе очень больно, но, клянусь, это не повто-
рится.
Он молчал, и тогда она сказала:
- Если хочешь, я убью себя. Себя и его.
Голос у нее был теперь решительный, с тем оттенком приг-
лушенности, какой бывает при глубоком волнении, которое на-
до, однако, любой ценой скрыть.
- Уходи, - сказал он. - Вдвоем уходите.
- Нет, - воскликнула она, - нет!
Он оттолкнул ее, и в это же мгновение поднялся над землей
тот, за кустом сирени. Через секунду, как в прошлый раз, о
землю должно было удариться грузное человеческое тело. Но
удара не было ни через секунду, ни через пять секунд - тот,
с лицом вышибалы, исчез. Она взвизгнула, цепляясь за него
потерявшими силу и вес руками, он оттолкнул ее и закричал
пронзительным голосом, которого никогда прежде у него не бы-
ло:
- Уходи! Вон! Вон!
- О-о! - застонала она, и стон ее замирал, как тонущее в
колодце эхо.
Не стало запаха сирени. Северная стена еще светилась го-
лубым, на котором просматривались только небольшие темнова-
тые уплотнения - одно из них напоминало человеческую фигуру.
Он сидел в кресле, оцепенело, без мыслей, без желаний. В
голове мелькали какие-то слова, может быть, даже не слова, а
только тени слов. Иногда он следил за ними - равнодушно, как
паралитик за проносящимися мимо него предметами. Но два сло-
ва возвращались чаще других, и в конце концов он увидел эти
слова, сначала увидел, а потом услышал.
- Телевизионные фантомы, - произнес он вслух, и эти сло-
ва, которыми он овладел, прекратили бестолковое мелькание
других слов.
С улицы, через закрытые окна, пробивался тяжелый, натуж-
ный, с неожиданными всплесками, гул. Он представлял себе
этот гул графически - череда небольших зубцов с опиленными
вершинами и внезапно, как шпиль средневековой ратуши, ги-
гантский зуб с пронзительно четкой вершиной.
С минуту он прислушивался к этому гулу, предощущение ВАЖ-
НОГО наплывало на него теплой тревожной волной, и он всеми
силами старался удержать его, но оно мгновенно исчезло, едва
он узнал его - что-то внутри, в нем, произвело сопоставле-
ние, и теплой волны не стало.
Четыре стены комнаты наступали на него, и он отчетливо
ощущал, что они наступают, хотя для глаз стены оставались
неподвижными. Смыкаясь, они образовали колодец, дно этого
колодца плавно, как бесшумный лифт, уходило вниз. С самого