"Сергей Лукницкий. Собачий файл" - читать интересную книгу автораотправился в свою республику и думал, что все в порядке. Он, наверное, пил
там свой коньяк "Апшерон" и думал, что на этом сделка закончена. - Вот он, его "Апшерон"! - тут господин бизнесмен достал откуда-то из угла бутылку коньяка и, даже не посмотрев, с размаху швырнул в камин. Бутылка стукнулась о каминную решетку и разбилась. Коньяк разлился, камин зашипел. - И таким коньяком он хотел обмануть меня! - гордо изрек хозяин дома и полил захлебнувшийся "Апшероном" огонь итальянской "Граппой". Огонь снова разгорелся, и удовлетворенный финн подбросил ему еще долларов. - Вы даже не представляете себе, молодой человек, что было дальше! Я был очень доволен, что меня назвали молодым человеком, и, напрягаясь, продолжал вслушиваться в дребезжание финна. - А дальше за небольшой процент и четыре блока "Мальборо лайте" я нанял азербайджанца, который вслед за нашим коллекционером тотчас же полетел в Баку, представился ему Президентом турецкого общества любителей старины и стал убеждать, что тот бесконечно и непростительно продешевил. Господин Битце Бейстоаа раскрыл очередную пачку долларов и бросил ее в камин. На сей раз сцена взволновала меня настолько, что я чуть было не вышел из рамок приличия... Но, подняв отлетевшую за камин купюру, я все-таки сдержался и бросил ее в огонь. - В этой же зале, - тут хозяин цитировал, - где ваш Лавренев читал "Сорок первого", Серебрякова сочиняла биографию Маркса, а Лавровы - телевизионных "Знатоков", стоял на коленях маленький, тихий коллекционер из Азербайджана и просил добавить на бедность, но я не соглашался. Нанятый за "Мальборо лайте" актер говорил мне, что от волнения коллекционер, индекс. Поэтому я просто ждал, когда он произнесет слова: "Верните мне скрипку". Тогда, церемониально достав из огромного стенного - и притом несгораемого - шкафа драгоценность, я пролил слезу по поводу предстоящей утраты и дрожащими руками возвратил скрипку ее прежнему владельцу. Надо вам сказать, что тотчас же он достал и отдал мне мои деньги. Мы - деловые люди, обмен происходил на уровне самых высоких политесов. Но я еще не знал тогда, почему у нас обоих хорошее настроение... То есть почему оно хорошее у меня, я уже знал: мой помощник из Ихола позвонил мне и сказал: "Триста тысяч тебе за нее дадут". Поэтому я торжественно вручил своему дорогому азербайджанскому гостю сверток, вынутый из сейфа. Он долго разворачивал сверток, потом прижал напоследок к груди деньги, передал их мне и осторожно положил скрипку в свой кофр... У меня хорошие отношения со знаменитым, но тайным концерном, который быстро изготовил мне скрипку, очень похожую на ту, что привез наш азербайджанский друг. Прямо копия! И вы знаете, я ничуть не побеспокоился, когда ваш Внешэкономбанк напрочь не принял у меня купюры, объявив их самой грубой подделкой... Поэтому я не советую вам особенно удивляться тому, что мы греемся у такого странного огня. - Вам, писателям, - продолжал он, - этого никогда не понять. Вам не понять, как трудно делать большой бизнес, потому что все в этом бизнесе всегда каким-то чудом уравновешивается. И, казалось бы, мы все остались при своем. Это были золотые слова. И чтобы как-то помочь этому бедному человеку, я |
|
|