"Сергей Лукницкий. Не циничные рассказы" - читать интересную книгу автора

а смотрел он прямо на картину-открытку, которая освещалась поставленной под
нее коптилкой. Освещалась снизу мерцающим светом.
Голос у Никиты Бакалдина был не командный, не раскатистый и не громкий,
а тихий и медленный, отчего слышно было то, что он говорил, только первым
рядам солдат.
На правом фланге в первом ряду сидел орденоносец и минер Егор Спасибо.
Егор любил говорить мало, все больше молчал, интересовался искусством.
Иногда ему хотелось спросить: "Слышь, паря, а откуда ты столько знаешь?" Но
он сдерживал себя: молчаливый был человек.
Бакалдин журчал, солдаты слушали. Слушали и думали о своем. А слова
медленно, как медовые капли, падали, падали через равномерные промежутки
времени.
- Сержанта Бакалдина к командиру роты, - неожиданно раздался во время
одной из таких лекций голос часового.
И Никита Бакалдин пошел, прервав на полуслове свою дилетантскую лекцию.
Минут через двадцать он вернулся, но лекцию продолжать не стал, собрал
открытки с изображением картин мировой живописи и сунул их в свой вещевой
мешок. Аккуратно и молча сделав все это, он скомандовал построение своему
отделению, отвел его несколько в сторону, чтобы не мешать отдыхать
остальным, и принялся медленно, со своими всегдашними тягучими интонациями,
размахивая руками, так, чтобы если на минуту отключить его голос, со стороны
могло бы показаться, что он вновь занят своим любимым делом - читает не
строго научную искусствоведческую лекцию. Однако теперь он говорил другое:
- С рассветом начинается наступление по всему городу. По расстоянию это
не много, всего-то верст шесть или семь. Хуже всего то, что фрицы цепляются
за каждый дом, не говоря уже о кварталах. Наша задача, товарищи бойцы...
Отделению сержанта Бакалдина предстояло заминировать некоторые улицы,
на случай прорыва немцев. Обладая цепкой памятью шофера, Бакалдин хорошо
помнил виденную им в блиндаже командира роты карту этого городского района.
Теперь он на клочке бумаги рисовал улицы, планировал завтрашний бой.
В только что нарисованном плане чего-то не хватало. Улица обрывалась
где-то посередине квартала. Что же там было на карте командира? Какое-то
строение? Кружок и крестик или пирамидка и крестик? Ну, конечно же, - еще
замполит предупреждал: на пути продвижения роты, посередине улицы церковь,
скорее всего заминированная отступающими немцами. Завтра при наступлении
обходить ее справа.
- Ясненько, - почесал затылок орденоносец и минер Егор Спасибо. - А
может, сейчас прямо туда, в церковь-то, а?
- Не понял, - сказал Бакалдин.
-Да я говорю, товарищ сержант, может, сразу туда пробраться, в
церковь-то, а как наши пойдут утром в атаку, мы и прикроем их.
- Верно...
Командир роты против такого решения бойцов не возражал. Бакалдин со
своим отделением пополз к церкви. Бесшумно упал на землю немецкий часовой.
Слабый свет проникал в строение с улицы в пробитый купол, кроме того вскоре
замерцала коптилка.
- Стой, ребята, - вдруг сказал Бакалдин обрадованным ребятам,
благополучно добравшимся сюда, - здесь мины.
До поздней ночи работали саперы Бакалдина, разминируя церковь. Наконец
сержант разрешил перекурить.