"Сергей Лукницкий. Пари с начальником ОВИРа (ретроповесть)" - читать интересную книгу автора

- Выезжаю? - спросил я.
- Давай, - ответил он.
Прошел милицейский заградительный кордон без пропуска. У милиционеров
профессиональная память, поэтому сержант решил, что где-то он меня уже
видел.
В приемной находились посетители, и я честно прождал довольно долго:
демократия должна быть демократичной!
- Здравствуйте, - сказал я, открывая двойную дверь, причем внутренняя
подавалась туго, а внешняя уже закрылась, и я оказался в мышеловке,
автоматически, однако, поздоровавшись.
- Садись, - нетерпеливо ответил он, - журналисты мне надоели, если ты с
этим делом, попьешь чаю и пойдешь порожняком. Закуривай.
- Бросил, - сказал я. И соврал.
Начальник ОВИРа засуетился заваривать чай. Судя по количеству пустых
упаковок, он предлагал его своим посетителям часто. Перестройка! Раньше
предлагали выпить.
- Я не спросил, может, тебе кофе?
- Чай, и слабенький, пожалуйста.
Не пью я крепкий чай. Я от него засыпаю сразу же.
Зазвонил большой белый аппарат с гербом на диске. Начальник ОВИРа
бросил свое колдовство с цветными пакетиками, взял трубку.
Звонил кто-то большой, но не больше начальника ОВИРа.
- А я вам говорю: у меня нет оснований его не выпускать, - услышал я
через полминуты. - Ну и что, что сидел. Отсидел же, теперь это не основание.
Вот это да! Уже и бывших зеков отпускают!
Я тем временем выключил закипающий чайник. Разлил кипяток в чашки.
Спросил:
- Вам покрепче?
Он махнул рукой. Положил трубку и счел нужным объяснить:
- Звонят, понимаешь, по ерунде. Я недавно опубликовал основания для
отказа в выезде. Их всего-то пять. Так нет, придумывают еще,
"совершенствуют" законодательство. А для чего? Ну, отсидел, и что?
Судимость-то снята. Мы же везде кричим, что после отбытия наказания человек
возвращается в жизнь, а тут его не пускают в путешествие. И все валят на
ОВИР, все на ОВИР. Мы самые плохие.
- Вы самые хорошие, - серьезно сказал я, отхлебывая слабенький чай.
- С чем пришел? - подозрительно посмотрел на меня, спросил начальник.
-Повидаться, посоветоваться.
- Давай.
Я достал записную книжку, помучил его еще немного, достал вырезку из
"Аргументов и фактов". Протянул ее собеседнику. В ней было написано, сколько
что стоит во Франции в пересчете на ту сумму, которую теперь меняют на
поездку советскому человеку.
- Ну и что, - прочитав, сказал он, возвращая вырезку, - правильно
товарищ пишет, мы за границей вынуждены чувствовать себя униженными, а
причина, что у страны нет денег - теперь мало кого волнует.
- Меня волнует, - тихо сказал я. Так тихо, как будто бы сказал что-то
неприличное. В последнее время стало модным ругать перестройку в больших
кабинетах.
- Вот как, ты пришел сдавать валюту?