"Сергей Лукницкий. Отель "Империал" : выход из WINDOWS [B]" - читать интересную книгу автора

убийства и так далее. Она не умела предугадывать следующие ходы серийного
убийцы, такого как "лифтер". Он творческий человек, но стихи надо бы
почитать не его, а подружки. Женщина обычно растворяется в любимом, его
топорик моет, стихи под впечатлением его фортелей пишет. Серафимова
улыбнулась, она бесспорно понимала, что обладала мощной интуицией, но
никогда об этом не упоминала. Раскрывшая на своем веку сотни убийств, она
боялась, что ее обвинят в непрофессионализме. Словом, ей показалось, будто
она похожа на чемодан, который могут забыть...
Купив в киоске пачку газет, она взбежала к себе на этаж, на ходу читая
заголовки. Влетев в квартиру, разъяренно швырнула всю пачку в воздух, так
что газеты на лету развернулись и, шурша, усыпали пол. Ноздри ее
раздувались, веки напряженно щурились. Негодованию ее не было предела.
- Ах, мерзавец! - Это она про шофера, которого вчера разыграла. -
Тебе мало платят, что ты еще этим сукиным котам продаешься. Пустая башка!
Это ж надо: "Ограблена касса взаимопомощи Госкомимущества!" Я тебе покажу
взаимопомощь! А этот жук-навозник - Копытов вчера, видимо, все квартиры
обошел, все дерьмо из них вынес: "Смертельная эякуляция!" Я тебе устрою
эякуляцию, забудешь, с какой стороны к любовнице подходить!
Она собрала и свернула газеты, швырнула их на стол и пошла варить кофе.
Он ее успокаивал.
Потом закурила и, захватив с кухни турку и чашку, уселась в кресло.
Газеты лежали перед ней, она, словно девочка, решившая помириться с
обидчиком, но еще обиженно косясь и надувая губы, перебирала малиновым
длинным ногтем уголки сложенных газет.
Перед тем как любопытство в Нонне Богдановне победило, она набрала
домашний номер Княжицкого.
- Коля, у меня к тебе просьба. Возьми моего Володю, заберите Устинова
и, если нет ничего срочного, подъезжайте ко мне... Нет, домой. И попроси
водителя подняться. Так. А Братченко должен поехать к Виктору Степановичу
Похвалову и попросить его никуда не уезжать, затем пусть поставит двух людей
возле дома. А потом пусть тоже едет сюда. Мы вместе поедем в прокуратуру.
Правда, здесь быстрее дойти, чем доехать.
Она положила трубку и, повеселев, развернула верхнюю газету.
"Смертельная эякуляция", - прочитала она, шевеля губами, и, словно на
что-то решившись, рванулась к книжной полке, зацепив при этом провод
телефона, отчего последний грохнулся на пол. Серафимова поставила его на
стол, полезла в орфографический словарь. Можно простить ее невежество в
некоторых вопросах пола: такого слова, кажется, не знал и С.И.Ожегов.
Нонне Богдановне пришлось прочитать статью. В ней подробно излагалось,
что некий гражданин в доме на Разгуляе был обнаружен работницей в момент
занятия онанизмом в собственной спальне. При виде косматой старушки,
входившей по старинке со свечой в руке в спальню, чтобы приготовить вещи
хозяина на утро, гражданин, между прочим, большого ранга чиновник, судорожно
сжал кулак под одеялом, очевидно, случился спазм, нарушилось кровообращение
и чиновник отдал концы в прямом и переносном смысле.
Вывод был сделан философский: мужчины - наиболее беззащитны, так уж
устроен их оргазм, очевидно, наборщик пропустил целый слог, но в целом, как
показала судебно-медицинская экспертиза, с эякуляцией у невинно убиенного
было все в норме.
Нонна Богдановна несколько минут думала, почему человек, автор этой