"Сергей Лукницкий. Это моя собака (детск.)" - читать интересную книгу автора

Витя пошел провожать старика до калитки. И я тоже заковылял на трех
ногах, изловчился и лизнул его - очень хороший старик. Надо будет сходить
кнему в гости еще.


Черный дьявол
26 июля. Спешу записать потрясающие новости!
Сорвалсяс цепи мой тезка Пират и стал вольным псом. Сказал - временно.
Решил размяться от сидения на цепи. Мимоходом забежал навестить меня.
Понятно, я сразу же спросил его: не знает ли онодноглазого пса?
- Как не знать! - ответил он. - Одноглазый жил на даче рядом с нами. Он
хоть и лаял попусту, лазил всюду и делал глупости, но был неплохим щенком.
Смышленый такой, с характером, и меня уважал...
Я слушал и ушам не верил: Черный Дьявол - щенок?!
- Что ты выпучил глаза? - рассердился тезка Пират. - И я спал когда-то
в старой хозяйской шапке!
- Подожди ты с шапками, - прервал я его. - Рассказывай, что было
дальше.
- Дальше было- хуже некуда. Дачники его баловали, миловали, только и
слышно: "Песик, милый, хороший". Жевал он весь день, не закрывая рта.
Шоколад давали, представляешь? Иной раз подойдет к забору, брюхо у него шире
ушей торчит. Я ему не раз говорил: "Куда ты жрешь столько? Пес ты или
свинья? " А он мне: "Не могу удержаться - вкусно". Вот и доелся...
- Что ты мне все про еду болтаешь? - опять не утерпел я.
- Не перебивай. Я постарше тебя. Так вот... Жил, значит, он и горя не
знал. И оба глаза у него были целые... А потом ничего у него не стало.
- Почему?
- Вот и потому. Уехали его хозяева в город, а егобросили. Сам видел.
Вещи на грузовик покидали, а сами - туда же, а ему - привет. Бежал он за
машиной, должно быть, долго - обратно вернулся не скоро, весь в пыли, язык
на боку. И всю ночь выл, да так жалобно, что и мне перевернул всю душу... Ты
чего, братец?
Тезка Пират меня спросил потому, что мне стало совсем нехорошо, во рту
пересохло. Едва просипел:
- За что это они его, Пират?
- За рост, - ответил он. - За лето он вымахал в огромную псину - чуть
поменьше меня. Куда такого в городскую квартиру тащить? Вот и бросили.
Волкодав он. - Одноглазый-то понял? Мы с ним почти одной породы. Только я
помесь, а он чистый.
И тут-то меня осенило:
- Послушай, это ты с ним едой делился? Ты, да?
- Ну, я. А что? Я не балованный. Если голодный - на брюхо лягу и
легчает. А когда я на воле, еду всегда добуду. Хоть ты и куренка. Голодному
псу ворованный кусок не в укор. Накорми - тогда честностьи спрашивай.
- А он как же? - спросил я. - Тоже таскал?
- Нет, - буркнул мой тезка, - он породистый, гордый... Сидел на
заколоченной даче, выл с голоду, глаз с калитки не сводил, все не верил, что
бросили... А потом своим благородным носом в помойке шарил. Мышей ловил...
Но разве этим жив будешь? Я емуговорю: "Пролезайко мне. Ты теперь и в щель
пройдешь. Я два дня потерплю, а ты подкрепишься. Потом ищи другого хозяина,