"Павел Лукницкий. Путешествия по Памиру" - читать интересную книгу автора

проспекты. Там, где в тридцатом году я проезжал верхом, видно двухэтажное
белое здание. Там, где в тридцать первом году я спал в чайхане, сейчас
проходит автобус. Вот только жара в нем всегда неизменная. Впрочем, и она
через несколько лет, когда подрастут насаженные повсюду деревья, станет,
конечно, не так ощутима. В тридцатом году я сам, как и все приезжавшие в
Сталинабад - город, только что получивший свое новое гордое
название, -посадил несколько деревьев. Я их не искал сейчас, но не
сомневаюсь - они растут.
Автомобиль мчится по городу - весь в клубах лессовой пыли. Здесь будут
улицы, залитые асфальтом, здесь вдоль улиц будут аллеи тенистых деревьев,
здесь пустыри исчезнут, а вместо них сомкнутся ряды красивых домов... Сейчас
год 1932-й. Столица Таджикистана - вся в стройке, вся в будущем, но уже и
сейчас она приобрела очертания большого города.
Меня везут в дом отдыха, что устроен в Варзобском ущелье, в старинном
кишлаке Варзоб-кала. Там мне предстоит встречаться со всеми людьми, с
которыми надо беседовать об экспедиции. Миновав город, едем дальше по
сузившейся, подступающей к горлу ущелья автомобильной дороге. Это начало
нового автомобильного тракта, который, прорезав два огромных
хребта -Гиссарский и Зеравшанский, выйдет напрямую к Ура-Тюбе и далее, через
Урсатьевскую, к Ташкенту. Вместо тысячи двухсот километров - всего двести
восемьдесят. Вместо двух суток пути по железной дороге, огибающей эти горы,
всего лишь день автомобильного путешествия. Дорога проложена только на сорок
километров, и чем дальше она врезается в горы, тем больше тонн аммонала и
динамита нужно на каждый новый километр.
Холмы вырастают в горы, река уже бурлит по камням, мы едем ущельем.
Неожиданно слева от дороги - огромный лагерь палаток, мешанина вагонеток,
машин, инструментов, железного лома, а через реку - висячий, на тросах,
мост. Это все - Варзобстрой, строительство Варзобской гидроэлектрической
станции, которая будет питать током город Сталинабад. Белые дома,
кооператив, клуб, почта, столовая, красные плакаты на въездной и выездной
арках поселка, оживленные люди. Три года назад ущелье в этом месте было
первобытным и диким.
Навстречу машине идут рабочие, едут путники на ослах. Над
нами -скалистые стены ущелья и каменистая, узкая дорога петлит над
громыхающею рекой. И вот - мост. Древний мост из ветвей и качающихся под
пешеходом бревен. Мост, по которому только в поводу можно перевести
осторожную лошадь. Выхожу из машины, вступаю на мост. Несколько
красноармейцев сидят под деревом в группе дехкан - взрослых и детей:
импровизированный урок грамоты. У дехкан в руках буквари; красноармейцы
терпеливо исправляют ошибки. Дехкане - в халатах, в обуви из козлиных шкур.
За мостом срываю с деревьев сладкие ягоды тута, прыгаю через ручьи,
пересекаю маленький горный кишлак, такой же, как все горные таджикские
кишлаки. Здесь - покой, особенный, безмятежный. Навстречу поднимаются
белобородые, словно сошедшие со страниц библии, старики. Здороваются,
прикладывая ладони к груди, подходят, жмут руку, разговаривают просто, будто
с соседом по дому.
Старинный кишлак Варзоб-кала - древняя крепость. Оазис гигантских
платанов среди скал и журчащих ручьев. Небольшая ограда; над калиткой
полощется красный флаг; под платанами ровная, как бы выутюженная площадка,
на ней наискось - шесть больших палаток, за пологами видны железные