"Павел Лукницкий. Ленинград действует (Том 3) " - читать интересную книгу автора

года...
Человеку становится все тяжелее жить. Усталости в людях все больше. Но
воли к победе, уверенности в ней ни у кого не меньше. О себе люди - часто
слышишь - говорят так: "Ох, дожить бы только до Дня Победы... Другие
доживут, а вот я, пожалуй, не дотяну, моих сил не хватит"... Плохо, что
таких голосов много. Но хорошо, что во всяком таком голосе - безусловная
вера в победу...
А как хорошо на душе было все три зимних месяца наступления! Люди не
спали, дожидаясь сообщения "В последний час!". Необходимыми, именно такими
обязательно долженствующими быть представлялись всем эти "Последние часы".
Силой наливался весь советский народ, - казалось: все страшное уже миновало;
казалось:


вот месяц, два - и дойдем до старых границ, и еще месяц-два - рухнет
Германия... В личном быту, даже в интимной жизни сказывалось у каждого это
повышенное, бодрое настроение... Сейчас - не то. Опять молчаливей люди. Они
или не говорят между собой о Харькове, или, во всяком случае, стараются
говорить меньше. Просто потому, что о тяжелом лучше не говорить. Но как-то
пожухли яркие краски дня, как-то нерадостно весеннее солнце, нет
непосредственности в любовании - таком всегда естественном, органическом, -
любовании весной. Надо опять сжаться сердцем, собрать волю, выдержку, быть
хоть и безрадостным, но таким же непоколебимым, как все эти два года войны.
Время радости - опять отдалилось. Дожить бы до этого - времени радости,
вспыхнувшем было прошедшей зимою перед человеческими душами -манящим
миражом... Нет, то было не озеро в жгучих песках, то был просто мираж.
Шагайте верблюды снова - безводный путь по пустыне все еще тянется, уходя
далеко за горизонт. Озеро существует. Озеро будет. Но сколько еще идти,
идти, идти, с пересохшим от жажды ртом. Забудь сейчас эту жажду. Не жалуйся,
не делись горечью этой жажды с окружающим и, - иди, замкнувшись в себе. Но
иди, иди, не слабей, не падай, - озеро будет! И старайся отбросить от себя
сверлящую тебя мысль, тяжкую мысль о том, что в тот день, когда другие
дойдут до озера и жадно, вольно, радостно будут пить животворную воду, -
тебя не окажется с ними, твой иссохший, мумифицированный ветрами пустыни,
колючими песками ее, труп будет лежать где-то на полпути, маленькой черной
точкой, следом огромного прошедшего здесь каравана...
Вот так!..
Жди, жена, в Ярославле, своего скитающегося по фронтам мужа, собери
свои силы еще на год, - только не надо, чтоб слышался плач Ярославны!..
Собирай кизяк в петропавловской сухой степи, старуха мать москвича,
сражающегося на фронте. Еще не скоро тебе и ему возвратиться в Москву,
сойтись на пустой, ждущей вас обоих квартире!
Лежите, ценности Эрмитажа, в замшелых ящиках, - еще не скоро появиться
вам перед взорами спокойных посетителей в зеркальных витринах...
Прислушивайся, прохожий, на Невском к свисту проплывающих в небесах над
тобою снарядов, - еще не скоро улицы твоего города станут многолюдны и
безопасны...
Чисти конюшню проклятого фашиста, девушка-украинка, - еще не скоро
вернуться тебе из рабства и плена на сожженную Родину.
Все будет. Только доживи до этого "будет", крепи свои силы и свое