"Павел Лукницкий. Ленинград действует (Том 2) " - читать интересную книгу автора

НА УЛИЦЕ ПЛЕХАНОВА,
Я - ЛЕНИНГРАДКА.

ТОЧКА No 5.


ЛИЦО ВРАГА,

(Март 1942 года)
Весна грядет
8 марта
Дни начали удлиняться, солнце стоит в небе все дольше, и вместе с
ширящимся солнечным светом идет жизнь к защитникам Ленинграда, преодолевшим
все нечеловеческие испытания. Тысячи вражеских трупов нагромоздились за эту
зиму впереди наших траншей. Фронт стоит нерушимо и с каждым днем наливается
новыми силами и мощью. Ладожская трасса принесла хлеб. Армейский паек стал
нормальным. Истощенные воины направляются поочередно в дома отдыха и
стационары. На передний край обороны прибывают пополнения. Взводы, роты,
полки, дивизии постепенно укомплектовываются. Пушки, минометы, автоматы -все
виды оружия насыщают новые огневые точки вокруг Ленинграда. Город шлет
фронту десятки тысяч ящиков с патронами, минами и снарядами: вновь начинают
дымить заводы, все самое трудное теперь позади,

В Ленинграде еще великое множество людей умирает от голода. Но десятки
тысяч слабых, истощенных ленинградцев и ленинградок заняты очисткой города
от снега и льда, от накопившихся за зиму нечистот, от лома и мусора.
Гигантская эта работа только еще разворачивается.
Эвакуация ленинградского населения по ледовой "Дороге жизни"
продолжается. Но очень многие никуда уезжать не хотят. Говорят:
"Самое трудное пережили... Начинается весна, хлеба прибавили, - все к
лучшему! Приведем город в порядок, еще как жить в нем будем. Обстрелами нас
не запугаешь. Он - вон какой красавец стоит!"
Шел я сегодня по улице, привычной, незамечаемой. И взбрело на ум
взглянуть на город мой свежим, будто бы посторонним взглядом. Посмотрел на
прохожих, на ряды домов. И тут только обратил внимание на то, что нет на
моем пути почти ни одного дома, штукатурка которого не была бы издырявлена
осколками разорвавшейся немецкой стали. Если и стоит дом будто бы целый
(ведь вот даже стекла есть в окнах!), то вглядись: где-либо между этажами в
стене сыпь язвин, - значит, где-то рядом падала бомба или разрывался снаряд.
А ты живешь в этом городе, и люди всегда ходили по этой улице, как идут
и сейчас. Значит, в любом месте, на любой улице города был когда-то в эти
долгие месяцы блокады момент, когда вот именно здесь, где ты проходишь
сейчас, падали и умирали окровавленные люди.
И нет такой минуты впредь, нет такого места во всем Ленинграде, где ты
был бы убережен от смерти хотя бы на час вперед. Идешь ли по тротуару, спишь
ли в постели, работаешь ли у станка или за письменным столом - каждый день,
каждый час, каждую минуту "это" может случиться. Ударит, грохнет, вспыхнет
красным, последним, предсмертным светом - и нет тебя...
Вот со знанием обо всем этом, под угрозой такой - жить, работать,
трудиться, быть спокойным, обыденным, нормальным и никуда из этой обстановки