"Тринадцать пуль" - читать интересную книгу автора (Веллингтон Дэвид)

15

На улице Кэкстон села на траву и уперлась головой в колени. Еще не кончено. Ей казалось, они уже были в безопасности. Глядя на мертвые человеческие тела в доме, она думала, что это, конечно, ужасно, но в каком-то смысле нормально. То есть печально, но нормально, ибо вампир уже мертв. И никого больше не будут разрывать на части, и ничью кровь не будут пить из еще дергающегося тела.

— Она сказала «род». Она сказала, ее род пожрет меня, — вспомнил Аркли.

Он смотрел на далекую гряду голубых холмов над водой. Туман то здесь, то там поднимался меж деревьев, он казался Кэкстон призраком вроде неприкаянных духов, появлявшихся, чтобы вымолить, выпросить свою жизнь назад.

Призраки. Призраки могли напугать, но они не могли по-настоящему причинить тебе вред. Они не разрывали на части, не высасывали жизнь. И не использовали кости в качестве мебели.

— Она надула меня. Я-то думал, она выражалась фигурально. — Аркли пнул россыпь камней, и они, постукивая, полетели в ручей. — Я Лэрса считал умником хоть куда. Он мог сойти за человека, такой он был отличный актер. Но Малверн просто само коварство. Она знала, что я буду следить за ней. Она знала, что один вампир, всего один, будет злом, он породит всевозможное разрушение. Но этого недостаточно. Чего ей стоило породить одного из этих чудовищ? И сделать это, находясь денно и нощно под присмотром. Двадцать лет я думал, что мы в безопасности. Теперь ясно: она просто тянула время, собирая силы.

Грудь Кэкстон колыхнулась. Она не была уверена, вздох это или предвестник рвоты. Он был судорожным и спонтанным. Он повторился снова, ребра сжимались, будто что-то внутри ее пыталось выбраться наружу.

— Пойдем, — сказал Аркли. — Пора начинать искать наших героев. Начать надо со списка тех, кто работал в Домне «Арабелла». Кто знает? Кто, мать его, знает? Может, нам и повезет.

— Стойте, — взмолилась Кэкстон.

Нечто под ее диафрагмой недовольно колыхнулось. Она была не расположена к разговорам. Она сильно закашлялась.

— Мы упускаем светлое время, — сказал ей он. — Поднимайся.

Она покачала головой. Это была плохая идея. Лора икнула, и струйка желчи потекла по ее губам. Завтрак вылетел из нее в одном стремительном порыве коричневой струей, которую она не смогла удержать. Лора перекатилась на бок, тело ее непроизвольно содрогалось.

— Я и не жду, что вы будете справляться о моих чувствах, — проскулила она. — Но я больше не могу.

Он присел на корточки рядом с ней. Прижал два пальца к ее шее, считая пульс. Потом убрал руку, и она посмотрела на него, лежа щекой на холодной траве, следя одним глазом за его лицом. И тут он треснул ее.

От удара у нее вырвался крик, а все тело дернулось. Она перекатилась, садясь, потом заставила себя подняться, прижавшись спиной к стене дома и принимая вертикальное положение. Лора смотрела на Аркли, и горячая, чистая ненависть выплескивалась из нее. Он стоял напротив, наблюдая.

— В этом доме — человеческие трупы, — сказал он ей. — И этой ночью будут новые трупы. И каждой новой ночью тоже. Пока мы не изловим оставшуюся парочку.

Пять минут спустя они уже сидели в машине. На этот раз за рулем был он. Он вел не спеша, не сводя глаз с дороги. Лора сидела в кресле пассажира, опустив стекло. Было морозно, но ледяной ветер в лицо, казалось, только помогал. Большую часть пути она провела, уткнувшись в мобильник, согласовывая действия с районной оперативной группой, пытаясь исключить некоторых из семидесяти девяти подозреваемых в списке Аркли. Даже говорить было трудно, не то что держать в голове множество сотрудников, которым она поручала различные задания. Бюро судмедэкспертизы должно было связаться с архивами и отделом опознания, так чтобы они смогли разработать схему того, что представляло собой убийство вампира. Все это отправлялось в Бюро расследований, чтобы те смогли послать на выполнение задания полицейских из числа сотрудников отдела криминальных расследований. В это же время средства массовой информации бесконечно пережевывали подробности и публиковали интервью с печально известными охотниками на вампиров. Подчиняясь приказу комиссара полиции, Лора должна была выслать в его офис готовый отчет для пресс-релиза. Она сделала его как можно более коротким и несодержательным. К тому времени, как она его сделала и закончила переговоры, они были поблизости от окружного центра.

Вися на телефоне, она чувствовала, как ее душа несется по территории со скоростью девяносто миль в час.[11]

— Я для этого не гожусь, — сказала она.

— Что, для бюрократической работы? Я и похуже видывал.

— Нет, — пояснила она. — Я не гожусь для охоты на вампиров.

Она закрыла глаза, но видела только кости, человеческие кости.

— Прошлой ночью вампир загипнотизировал меня.

— Я помню, — кивнул Аркли. — Я там был.

— Нет, я хочу сказать, я ничего не смогла сделать. Я не смогла противиться этому. Что, если и следующий загипнотизирует меня, а вы не успеете выстрелить вовремя?

— Тогда ты умрешь. — Он не спускал глаз с дороги.

— Я же не слабачка, — настаивала она.

— Там ничего нельзя было сделать. Восприимчивость к гипнозу — это вроде цвета волос или роста. Это на генетическом уровне и по большому счету значит совсем немного.

— Но я восприимчива, вы сами это сказали. Я не достаточно сильна психически, чтобы бороться с вампирами. Я не гожусь для этого. Я не могу.

Страх сжирал ее, словно волк, заглатывающий кусок мяса. Лора поежилась, зубы застучали, а кожа покрылась мурашками. Гордая плоть, как говорила ее мама. Отец же называл это гусиной кожей. Ей было ужасно страшно просто сидеть тут, зная, что придется столкнуться с вампирами.

— Когда я ударил тебя, ты готова была выдвинуть против меня обвинения. И ты имела полное право. Но ты этого не сделала. Вместо этого ты поехала со мной. Это значит, ты годишься, — объяснил он Лоре.

Она покачала головой. Ей нужно было оставить эти разговоры и начать что-то делать. Может, это хоть как-нибудь поможет.

— Что будем делать дальше?

И Аркли удивил ее, свернув с дороги, чтобы перекусить.

— Вы хотите есть? Я себя чувствую так, будто меня кто-то попинал по желудку, — изумилась она.

Он пожал плечами.

— Постарайся в следующий раз не блевать.

Он въехал на парковку возле закусочной «У Милашки» и припарковался рядом с экипажем амишей-менноннитов.[12] Как только Кэкстон вылезла из машины, лошадь уставилась на нее и махнула хвостом. Лора защелкала языком, успокаивая животное. Аркли пошел внутрь, даже не взглянув, идет ли она за ним. Кэкстон посмотрела на горную гряду за ресторанчиком и вздохнула. Там вдали, в темном сердце ее штата земля была изрезана высокими скалами, которые блокировали сотовые телефоны и радиоволны, оставляя плодородные долины отрезанными от большей части человеческого общества. Вот отчего амиши поселились тут. Впрочем, Кэкстон никогда не нравилась эта часть Пенсильвании. Это был силовой центр ку-клукс-клана и неонацизма, место, где людей ее типа, будем откровенными, не привечали. Повсюду в штате были развешаны рекламные щиты, зазывающие в Пенсильванскую пещеру или в магазинчики, лепившиеся со всех сторон к дороге, но тут их не было. Вместо них встречались плакаты поменьше, не такие яркие, спонсировавшиеся местными церквями, с надписями вроде «ЧТИ ГОСПОДА СВОЕГО» или «КАК ТЫ СОГРЕШИЛ СЕГОДНЯ?» Это был район Центральной Пенсильвании, который чужаки называли бойцовой Пенсильванией, и это был вовсе не комплимент.

Лора зашла внутрь. Она знала этот ресторанчик. Это была нейтральная территория, где все обитатели долины могли мирно собраться вместе. «Милашка» обслуживала фермеров, которым нужно было подзаправиться на весь день тяжелого ручного труда, а также тех, кто любил большие порции и не следил за своим холестерином. Аркли прошел через буфет и накидал себе полную тарелку жареного цыпленка, немецкого картофельного салата и сладких печеных бобов, плававших в соусе вместе с кусочками хрящеватого бекона. Кэкстон скользнула в кабинку, отделанную под дерево, и заказала маленькую диетическую колу. Она взглянула через проход на семейство амишей: седобородый патриарх с родинкой на щеке, его жена, чье лицо напоминало сушеное яблоко, и двое сыночков-херувимчиков, носивших ярко-синие рубашки и соломенные шляпы. Глаза у них были прикрыты, руки сложены на груди. Они возносили молитву. Стол перед ними был заставлен тарелками со свиными ребрышками и мисками, полными картофельного пюре с коричневыми кусочками кожуры, темнеющими среди белой крахмалистой массы.

Аркли с трудом втиснул себя в кабинку и накинулся на еду. Мысль об этом жирном, маслянистом цыпленке, которого Аркли перемалывал зубами, заставила Лору отвести глаза. Она принялась изучать женщину в огромной трикотажной рубашке с нарисованным спереди воющим волком. Та запихивала себе в рот красное желе. Кэкстон лишь прикрыла глаза и попробовала дышать ровно.

— Они пьют кровь, как мы едим пищу, — сказала она.

Разговор помогал игнорировать поглощаемую вокруг еду.

— Вы говорили, чем они старше, тем больше им нужно. Вроде того, как было в лодке у Лэрса.

Аркли кивнул.

— Малверн надо искупаться в крови, чтобы восстановиться. Это потребует полдюжины смертей, и каждую ночь ей будет требоваться такое же количество крови. И каждую последующую ночь тоже.

— Боже, — сказала Кэкстон.

Мужчина-амиш кинул на нее через проход мерзкий взгляд за то, что она помянула имя Господа всуе. Она едва не показала ему средний палец.

— Им всегда требуется еще больше? Но ведь через какое-то время должно наступить насыщение и количество нужной для их восстановления крови должно уменьшиться, так ведь? Иначе во всем мире не хватит крови.

— Ты никогда прежде не видела зла, правда? — спросил Аркли.

— Настоящего зла?

Она немного подумала. Ужасы в охотничьем домике все еще стояли у нее перед глазами. До сих пор. Раньше она видела убийц, убийц-людей, и им не удавалось настолько запугать ее. Они были больными людьми, печальными маленькими человечками, у которых не хватило воображения решить свои проблемы любым из ненасильственных способов. Но это не делало их злыми. Это делало их больными, но уж, конечно, не злыми.

— Не уверена, что зло существует в том смысле, как вы говорите.

Она положила обе руки на столешницу и оперлась о край, откинувшись назад.

— Я хочу сказать, в нашей жизни существует моральный аспект, и если вы сознаете, что делаете что-то неправильное…

— Зло, — перебил Аркли, — никогда не удовлетворяется. У зла нет конца, нет дна. — Он громко сглотнул. — Если его не остановить, оно пожрет весь мир. Вампиры противны природе Они мертвые существа, которые восстали и притворяются, будто живут, и это им дорого обходится. Вселенная ненавидит их даже больше, чем вакуум.

Лора кивнула, хотя не все поняла. Но она чувствовала, как истово верит в это Аркли. Как сильно он нуждается в поддержке, чтобы уничтожить оставшихся вампиров. И еще она чувствовала, будто где-то внутри ее начинает жить нечто похожее на эту жажду. Ей хотелось закрыть оставшиеся гробы. Ей хотелось уничтожить вампиров. Она не была уверена, прекратится ли когда-нибудь эта жажда, если она с головой погрузится в это дело. Насколько она поняла, это было именно тем, что происходило с Аркли. Он жаждал убивать вампиров точно так же, как вампиры жаждали его крови.

— Не правда ли, знать про них слишком много — опасно? — спросила она. — Вы сами стали превращаться во что-то, противное природе?

Она оглядела нормальных, здоровых, счастливых людей, которые всего-навсего ели свой ланч.

Они не были монстрами. Они не были отвратительными. Они не были ни хорошими, ни плохими. Они просто были нормальными.

— Зачем вы привели меня сюда? — спросила она. — Ни один из подозреваемых не живет так далеко на западе.

— Я хочу, чтобы ты встретилась кое с кем, — сказал он и потянулся к счету.