"Лукиан Самосатский. Сочинения" - читать интересную книгу автора

И воины робеют пред копьем врага.

Многое мог бы я рассказать также о Мухе Пифагора, если бы всем не была
хорошо известна ее история.
12. Существуют еще и особые большие мухи, которых многие называют
"солдатами", другие же - "собаками", с суровейшим жужжанием и быстрейшим
полетом. Эти долговечнее других и всю зиму переносят без пищи, но большей
частью притаившись под крышей. Удивительно и то, что эти мухи свершают
положенное для обоих - и женского и мужского родов, попеременно в них
выступая, по следам сына Гермеса и Афродиты с его смешанной природой и
двойственной красотой.
Но я прерываю мое слово, - хотя многое еще мог бы сказать, - чтобы не
подумал кто-нибудь, что я, по пословице, делаю из мухи слона.

В ОПРАВДАНИЕ ОШИБКИ, ДОПУЩЕННОЙ В ПРИВЕТСТВИИ

Перевод Н. П. Баранова
1. Трудно, будучи человеком, избежать гнева какого-нибудь божества, но
еще того труднее найти оправдание нелепой ошибке, на которую толкнуло это
божество, - и как раз то и другое приключилось ныне со мной: я пришел к тебе
утром, чтобы приветствовать тебя, и с языка моего должно было сойти принятое
обычаем слово и прозвучать настоятельно так: "Радуйся" (xaоre); я же, с
великолепной забывчивостью, пожелал тебе: "Здравствуй" (giaine), - и это
слово тоже вещает благое, но не ко времени было оно, ибо оно не для утра.
Тотчас вслед за этим я, конечно, и без того покраснел и совершенно смутился,
а присутствующие, со своей стороны, стали подшучивать, как обычно бывает;
другие, по младости лет, болтали пустяки, а иные думали, что еще наполняет
меня хмель вчерашней пирушки, хотя сам ты с величайшей воспитанностью
перенес случившееся и даже уголком рта не улыбнулся, не отметил оплошности
моего языка. Поэтому я решил, что неплохо будет написать кое-что самому себе
в утешение, чтобы не слишком уж огорчаться ошибкой и не прослыть человеком
несносным за то, что в почтенном возрасте я сделал такой неприличный промах
в присутствии стольких свидетелей. Ибо, думаю я, в подлинной защите не
нуждается язык, который, запутавшись в пожелании, посулил так много
хорошего.
2. Так вот, приступая к этому сочинению, я думал, что столкнусь с
задачей весьма затруднительной, - в дальнейшем, однако, оказалось, что много
есть такого, о чем следует поговорить. Впрочем, я скажу об этом не прежде,
чем предпошлю должное разъяснение самих пожеланий "радости" и "здоровья".
Итак, "радуйся" - это старинное приветствие не для утреннего только или
вообще первого на дню свидания; нет, люди, впервые друг друга увидевшие,
также произносили его, например:

Земли тиринфской повелитель, радуйся!

То же и после обеда, уже обращаясь к беседе за чашей вина:

Радуйся ныне, Ахилл! Ты в пирах недостатка
не знаешь, -