"Говард Ф.Лавкрафт. Герберт Уэст - реаниматор" - читать интересную книгу автора

страх - событие это не ординарное и не слишком приятное. Однако я уже привык
к подобным штукам, и напугали меня чрезвычайные обстоятельства. И,
разумеется, не сам мертвец.
Интересы Герберта Уэста, коллегой и помощником которого я был, выходили
далеко за рамки обычных занятий провинциального врача. Вот почему, начав
практиковать в Болтоне, он поселился в стоящем на отшибе доме рядом с
кладбищем для бедняков. В сущности, единственной всепоглощающей страстью
Уэста было тайное исследование феномена жизни и смерти, а главной целью -
оживление мертвецов с помощью возбуждающих растворов. Для этих жутких
экспериментов постоянно требовались свежие человеческие трупы - очень
свежие, потому что даже незначительный распад тканей безнадежно повреждал
структуру мозга, и обязательно человеческие, потому что, как выяснилось, для
различных биологических видов подходили разные растворы. Мы истребили
множество морских свинок и кроликов, но этот путь вел в тупик. Уэсту никак
не удавалось добиться полного успеха из-за того, что трупы, с которыми он
экспериментировал, были недостаточно свежими. Ему нужны были тела, из
которых жизнь улетучилась совсем недавно, тела с неповрежденными клетками,
способные, восприняв внешний импульс, вернуться к форме движения, именуемой
жизнью. Поначалу у нас была надежда, что с помощью регулярных инъекций мы
сможем продлевать эту вторую искусственную жизнь вечно, однако со временем
мы обнаружили, что наш раствор не действует на живые объекты - искусственно
привести в движение можно было только мертвый организм, но безупречно
свежий.
Уэст приступил к своим чудовищным исследованиям в Аркхеме, будучи
студентом медицинского факультета Мискатоникского университета. К тому
времени он уже не сомневался в том, что жизнь имеет механическую природу. За
прошедшие с тех пор семнадцать лет Уэст ничуть не изменился; он остался все
тем же невысоким, чисто выбритым блондином в очках, с тихим голосом и
сдержанными манерами, и только блеск холодных голубых глаз порой выдавал
фанатизм его характера, который под влиянием страшных опытов год от года
увеличивался. Мы пережили с ним немало поистине жутких мгновений: под
действием оживляющих растворов хладный прах приходил в движение и совершал
лишенные смысла, дикие нечеловеческие поступки.
Один из наших подопытных издал душераздирающий вопль; другой вскочил,
избил нас обоих до полусмерти, а после носился в полном исступлении по
городу, пока его не заточили в сумасшедший дом; третий, отвратительный
африканский монстр, выбрался из тесной могилы и заявился к нам домой - Уэсту
пришлось его пристрелить. Из-за того, что тела, с которыми мы проводили
опыты, были недостаточно свежими, нам не удавалось зажечь в них хоть искру
разума - мы невольно пробуждали к жизни отвратительных чудовищ. Думать о
том, что один, а возможно, двое из этих монстров живы, было не слишком
приятно - эти мысли преследовали нас неотступно, пока Уэст не исчез при
ужасных обстоятельствах. К тому времени, когда в лаборатории, в подвале
нашего дома, раздался душераздирающий вопль, желание раздобыть совершенно
свежий труп возобладало у Уэста над страхом, превратившись в настоящую
манию. Порой мне казалось, что он алчно поглядывает на каждого пышущего
здоровьем человека.
В июле 1910 года нам наконец улыбнулась удача. Тем летом я гостил у
родителей в Иллинойсе, а возвратившись в Болтон, застал Уэста в весьма
приподнятом состоянии духа. Похоже, ему удалось, возбужденно сообщил он,