"Алексей Лукьянов. Карлики-великаны (Повесть) " - читать интересную книгу автора

оперативников Тургений. - Еппонский городовой, больно же!
Но вмазать не удавалось. Котовцы плотной стеной облепили Трефаила и не
давали места для маневра.
Из раскуроченной редакторской двери выглянул карлик. Над ним показалась
голова Лиффчинга.
- Эти?
- Они самые.
- Вы за автографом? - Тургений перестал биться в цепких руках
оперативников. - А почему вы такой маленький?
- Да он вообще сикавка, - подтвердил Трефаил.
- Сюда их, живо, - оскорбился Эм-Си Кафка.
Задержанных втолкнули в кабину редактора.
- Моя велик! Моя очень велик! - вскочив на редакторский стол, сотрясал
кулачками Эм-Си, сбиваясь на чурекский акцент.
Сууркисат с Тургением переглянулись.
- Осторозно, моя масына едет вперед, - и оскорбительно заржали.
Эм-Си побагровел.
- Вы арестованы за террористическую деятельность, - уже без акцента
отчеканил он. - Вы опорочили имя и должность Большого Папы, читали
несанкционированные известия и оказали сопротивление властям. Об оскорблении
меня при исполнении я умолчу - этот вопрос мы еще провентилируем, в частном
порядке...
- Протестую, - заявил Тургений. - Новости санкционированы Большим
Папой, никого я не оскорблял... то есть мы не оскорбляли... И последнее
- я читал с листа, присланного по факсу лично Вальдемаром Некрасовичем.
- Что? - округлил глаза Эм-Си. Оперативники при этом подтянулись и
отдали честь портрету Папы, висящему на стене. Новичка поставили на ноги и
приставили безвольную руку к козырьку.
- Вот, почитайте, - и Мумукин протянул Кафке страницу с известиями.
Эм-Си машинально взял в руки улику и непонимающим взглядом уставился в
текст.
- По-моему, ты совершил крупную ошибку, перевернув лист вниз головой, -
прошептал Сууркисат.
- Покажи мне хоть одного чурека, который умел бы читать, и я съем
какашки, - так же тихо ответил Тургений.
- Ничего не понимаю... - возмущенно фыркнул Кафка, трепля бумагу в
руках, потом перевернул лист... - А, вот теперь понятно.
Быстро пробежав глазами по тексту, главный котовец в недоумении
уставился на арестованных:
- Это же позавчерашние известия.
- По-моему, ты съешь какашки, - заметил Трефаил.
- Мне тоже так кажется, - покраснел Мумукин. - Никогда больше не буду
шовинистом. Драпаем.
Минуты две прошло, а котовцы никак не могли понять, куда побежали
арестованные.
- Кхым... Мнэ... - прочистил горло Лиффчинг. - Вы... как бы это помягче
сказать... догонять их будете, или пусть бегут?
Безумный взгляд Кафки уперся в переносицу редактора.
- Что?
- Я... кхым... вы их будете ловить?