"Евгений Лотош. Уст твоих бурный ветер ("Делай что должно" #2)" - читать интересную книгу автора

Настоятель поглаживает бритый на восточный манер подбородок и задумчиво
смотрит в окно на расстилающуюся внизу гавань. Не время для мрачных раздумий.
Эдикт должен стать эпохальным, а потому нужно тщательно подобрать слова. Но
внутренний взор Карима то и дело возвращается к той ганзе, что сейчас
разгружается у третьего причала. Да, в последнее время крестоцинские моряки
осмелели настолько, что рискуют в одиночку пересекать ранее кишевшее пиратами
море. Хорошо иметь в союзниках могучий флот островных троллей... Скоро по старым
торговым путям снова двинутся бесчисленные купеческие суда, и золото рекой
потечет в казну обновленной Приморской Империи. Нет, не так. Не Приморской.
Солнечной. Или еще лучше - Империи Полуденного Солнца. Несколько мгновений
Настоятель катает на языке сладкое название, зовущее и прекрасное для всякого
приверженца Истинной Веры.
Шум доносится из-за двери, беспорядочный и возмутительный. Настоятель
поднимает взор, раскрывая рот для недовольного окрика - и цепенеет. От страшного
удара дубовая дверь срывается с петель и, расщепленная, с грохотом рушится на
пол. В облаке пыли, окутывающей дверной проем, проступает силуэт невысокой
закутанной в плащ фигуры. Он излучает угрозу, и из густой подкапюшонной тени
сияет ужасный взгляд, словно две ярчайшие синие свечи полыхают за хрустальными
призмами.
- Дела не позволяли вернуться мне раньше, - глухо произносит фигура. Сзади на
пришельца напрыгивает стражник - и падает бесформенной кучей. Звенит по камню
секира на длинной рукояти. Злой дух в образе человеческом даже не шевелится. -
Но мой голос предупреждал тебя из-за моря - останови Очищение. Ты не внял.
Теперь пеняй на себя.
Доверенные братья вжимаются в стену, желая только одного - чтобы горящий
взгляд не обратился на них. Но мертвое синее пламя вгрызается в сердце лишь
одного из присутствующих. Словно невидимая рука сжимает горло Настоятеля, и он
медленно, против своей воли, поднимается из-за стола.
- Изыди, тать... - хрипит он.
- Я, - голос пришельца возвышается, - дал тебе власть. Ты давно забыл о том,
и в наказание я ее забираю. Бывший Настоятель Карим, объявляю тебя лишенным
сана! Теперь умри, ибо тебе больше незачем жить.
Глаза под капюшоном вспыхивают ярче. Боль словно копьем пронзает грудь
Настоятеля, обрывает дыхание. Дневной свет меркнет у него в глазах, и мертвое
тело оседает на пол. Гробовая тишина окутывает комнату.
Огни под капюшоном гаснут, скрытое густой тенью лицо поворачивается к
полуобморочным братьям.
- Запомните сей урок, - голос пришельца снова глух. - Даже сам Настоятель в
гордыне своей не спасся от моей карающей длани. Велик Отец-Солнце, вечны слова
его Пророка, неотвратим гнев мой - его разящий меч.
Он поворачивается и неслышной тенью скользит вниз по лестнице. Багровые
ошеломленные братья переглядываются, не осмеливаясь заговорить.
За день до того тектонические плиты глубоко под Тролличьими островами
дрогнули и сместились. Густая лава, тысячи лет удерживаемая под Крокодильей
горой старыми шлаковыми пробками, наконец-то пробила себе выход. Страшный взрыв
разнес вершину горы, и острова окутало удушливым облаком дыма и пепла,
выжигающим поселения и верфи Народа. Многие тысячи троллей погибли в тот
страшный день, а выжившие бежали вплавь и на чудом уцелевших галерах. По склонам
ползли раскаленные потоки, разрушая высеченный за столетия упорного труда силуэт
гигантского крокодила. Земля тряслась, и море хлынуло в новые глубокие трещины.