"А.Ф.Лосев. Итоги тысячелетнего развития ("История античной эстетики" #8, книга 2) " - читать интересную книгу автора

музыке употребление термина "гармония" в смысле лада. Если мы имеем так
называемый тетрахорд, то есть четыре звука, разделенных между собою либо
целым тоном, либо полутоном, то в этом случае возникает не только
последовательность тонов во времени, но и разная структура распределения
этой последовательности. Так возникали дорийская, фригийская, лидийская и
множество других гармоний, которые, кроме того, всегда отличались также еще
и определенным этико-эстетическим характером. Так, дорийская гармония
трактовалась как торжественная, спокойная и величественная, фригийская - как
возбужденная, восторженная и экстатическая. Такого рода гармоний было, как
сказано, огромное количество, и если давать им здесь хотя бы приблизительную
характеристику, то это увело бы нас далеко в сторону. Но в нашей
отечественной литературе имеется, по крайней мере, две попытки
характеризовать эти античные гармонии по их этико-эстетическому существу. К
этим работам мы и отсылаем читателя{1}. Наконец, если перечислять все
основные значения греческого термина "гармония", то, кажется, и вся музыка
именовалась иной раз как просто "гармония". По крайней мере, Аристотель
(Poet. 1, 1447a 26 - 28), отличающий гармонию и ритмику, указывает на
танцевальное искусство как на область чистой ритмики, для которой вовсе не
обязательна гармония. Следовательно, под гармонией он здесь понимает просто
музыку. Теперь мы получили представление об античном термине "гармония",
если его брать в целом и временно отвлекаться от отдельных периодов его
исторического развития. Сейчас мы и перейдем к философам-теоретикам.
2. Ранняя и средняя классика
1. Переход к периоду классики а) Период греческой классики ознаменован
переходом от мифа к понятию. Но понятие в период классики, и в этом мы
убеждались много раз, намечается только в своем максимально-общем принципе и
предстает перед нами в виде общей глобальной картины, в которой все
расчлененные моменты даны пока еще в слишком общей и потому абстрактной
форме. Гармония как абстрактная всеобщность уже не есть тут просто миф. Она
как-никак является теперь все же понятием, а не антропоморфным существом и
не эпически-созерцаемым явлением. И если мы это запомним, то не будет
странным и то, что остается здесь от мифического и эпически-созерцательного
мировоззрения. Гармония здесь не есть антропоморфное существо, но она все же
остается чем-то жизненным и одушевленным, становится общежизненной стихией.
Эта общежизненная сущность гармонии, охватывая собою все, неизменно
становится также и космологическим принципом. Мифология тоже была
космологична. Но в этой своей космологичности она была антропоморфна, а
теперь она стала понятийна. б) Вот почему Гераклит, учивший о всеобщей
гармонии возводил ее либо к первоогню, либо даже просто к некоему
космологическому принципу, который он называл логосом, то есть словом,
понятием, разумом или законом. Вот почему и пифагорейцы будут понимать
гармонию не просто как стихийно-жизненный процесс, но и как процесс,
числовым образом благоустроенный. Наконец, этот классический период никогда
не забывал и того, что эта благоустроенная космическая гармония основана
сама на себе. А это значило, что она была воплощением чего-то
сверхгармонического, и притом такого, что находится в самой же гармонии,
отлично от нее, но неотделимо от нее. И вот почему всеобщая текучая гармония
у Гераклита несет в себе и то единое, на котором она основана, от которого
она отлична, но которое неотделимо находится в ней же самой. И вот почему
числовая гармония пифагорейцев тоже упирается в свое, и опять-таки не