"А.Ф.Лосев. Поздние века ("История античной эстетики" #7, книга 2) " - читать интересную книгу автора

анализируется. Но оно проводится у него весьма уверенно и настойчиво, как
нечто само по себе ясное и не требующее разъяснений. Это учение об эфирном
теле, постепенно назревающее в неоплатонизме и у Гиерокла выраженное
буквально и неопровержимо, вполне соответствует тому, что мы в своем труде
называем теургической тенденцией (ср. I 409 сл.). Поскольку афинский
неоплатонизм как раз и хотел построить теорию мифа, а миф есть
субстанциальное тождество идеального и материального, то подобного рода
учение об эфирном теле, которое, несмотря на свою эфирность, является и
нематериальным и бессмертным, конечно, весьма пригодилось тогдашним
мыслителям, так что вполне понятно наличие его даже еще у предшественников
Прокла. Гиерокл, таким образом, является весьма существенным звеном в учении
о теургической эстетике в неоплатонизме.
3. Сириан и Домнин
1. Общие сведения о Сириане Другим учеником Плутарха Афинского, и на
этот раз гораздо более крупным и знаменитым, был Сириан. а) Сириан
Александрийский, по-видимому, был весьма значительной фигурой. По крайней
мере, его ученики и последователи говорили о нем исключительно в
торжественных тонах, что, во всяком случае, не могло быть простой
случайностью. У них он всегда - "великий". Сириан был преемником Плутарха в
качестве главы Платоновской Академии, то есть жил и действовал тоже в конце
IV и в течение первых десятилетий V в. Прокл называет его своим отцом и
считает образцом подлинного философа. Сириан, как говорит Прокл (Plat.
theol. I 1, p. 7, 3-4), "после богов является для нас вождем всего
прекрасного и благого". И в другом месте (IV 16, р. 215, 37-41) Прокл
называет его "нашим вождем, воистину Вакхом, который в особенности
вдохновлялся Платоном и вплоть до наших дней донес это чудо и восхищение
перед платоновской теорией". Сириан, по Проклу (In Tim. III 247, 26-27), -
"наш вождь, созерцающий все сущее словно с возвышения". Имея в виду
"божественно вдохновленное мышление" Сириана (I 322, 18-19), Прокл хочет
"воспользоваться учением нашего вождя как крепким канатом" (III 174, 14-15).
б) Относительно сочинений Сириана известно в первую очередь то, что он
комментировал Аристотеля. Из позднейших упоминаний необходимо заключить, что
Сириан комментировал "Категории", "Об истолковании", "Аналитику I",
"Физику", "О небе" и "О душе". До нас дошли комментарии Сириана к III, IV,
XIII и XIV книгам "Метафизики". Это обстоятельство, однако, не должно
вводить нас в заблуждение. Во-первых, если судить по Проклу, Сириан
интересовался Платоном нисколько не меньше, чем Аристотелем, и часто
приводил из него весьма важные мысли со своим комментарием. Во-вторых же,
поскольку XIII и XIV книги "Метафизики" посвящены как раз критике
платоновских и пифагорейских учений об идеях и числах, Сириан подвергает
ожесточенной критике все это аристотелевское опровержение. Его критика
настолько агрессивна, что она не останавливается даже перед бранными
выражениями по адресу Аристотеля. Поэтому обилие комментариев к Аристотелю у
Сириана совершенно ничего не говорит о симпатиях Сириана к самому
Аристотелю. Интерес Сириана к Аристотелю был, конечно, велик. Когда Прокл
прибыл в Афины и обучался у Плутарха и Сириана, то на занятиях у Сириана он
штудировал "все писания Аристотеля по логике, этике, политике, физике и
превыше всего по богословию" (Марин, XIII). Однако тут же у Марина
сообщается: "А укрепившись в этом, словно в малых предварительных таинствах,
приступил он к истинным таинствам Платонова учения..." Но мало и этого.