"А.Ф.Лосев. Поздние века ("История античной эстетики" #7, книга 1) " - читать интересную книгу автора

в) Иначе обстоит дело с третьей и четвертой гипотезами. У Амелия третья
гипотеза - это просто душа, то есть третий член неоплатонической триады,
причем здесь имеются в виду души разумные (logicai), то есть пребывающие еще
в недрах ума. За этим следует четвертая гипотеза - души неразумные.
Но у Порфирия души никак не подразделяются, а душа целиком отнесена
только к третьей гипотезе, в то время как четвертая гипотеза касается уже не
душ, но упорядоченных тел. Что же касается Ямвлиха (ниже, с. 149-150), то
третья гипотеза у него относится и не к разумной душе, и не к душе в целом,
а являет собою переход от чистого ума к душе и представлена в виде высших
существ (ангелов, демонов и героев). Разумные души у Ямвлиха отнесены уже к
четвертой гипотезе, а для низших душ, соответствующих душам неразумным,
отведена у него пятая гипотеза.
Таким образом, в интерпретации третьей и четвертой гипотез у
неоплатоников наблюдается определенного рода разнобой. Но интересующий нас
сейчас Амелий в своем изображении третьей и четвертой гипотез во всяком
случае следует общей неоплатонической триаде и производит только разделение
душ на разумные и неразумные. Так же и у Плутарха Афинского (ниже, II 5)
третья гипотеза - это тоже душа, причем у этого автора резкое расхождение с
Амелием в интерпретации четвертой гипотезы, которая трактуется у него как
эйдосы материи. У Сириана (ниже, II 10) и Прокла (ниже, II 111) третья
гипотеза так или иначе все-таки прямо связана с ипостасью души, поскольку
Прокл обращает внимание на многообразие отдельных душ, а Сириан подчеркивает
здесь эманацию отдельных душ из целостной божественной души. Но в
интерпретации четвертой гипотезы Сириан, сходясь с Плутархом и Проклом,
резко расходится с Амелием и Ямвлихом.
Таким образом, интерпретация первой и второй гипотез Платона дается у
всех неоплатоников почти единообразно. Третья и четвертая гипотезы у них в
общем связаны с душой, кроме Плутарха Афинского, у которого четвертая
гипотеза связывается с материальными эйдосами.
г) Что касается остальных четырех гипотез, то у Амелия они представлены
достаточно ясно, во всяком случае в смысле последовательности своего
развития. Если пятая гипотеза говорит у него пока лишь о склонности материи
к эйдетическому участию, то шестая имеет в виду уже упорядоченную материю,
или материю "упорядоченную (cecosmernenes)... и энергийно (cat' energeian)
указывающую на эйдосы". Под энергией здесь понимается реальное осуществление
вместо только склонности к подражанию, о которой шла речь в пятой гипотезе.
Ясно также, что в таком случае должна существовать и чистая материя, взятая
сама по себе без эйдосов, - это есть у него седьмая гипотеза, основанная на
отрицании одного существующего и просто одного, так что в ином должны
существовать и "материальные эйдосы", в противоположность чистой материи как
абстрактному принципу, - это и есть у Амелия восьмая гипотеза. Отказать в
ясной последовательности распределения всей материальной области Амелию
нельзя.
д) Правда, такая же ясная категориальная последовательность принадлежит
в данном случае и Порфирию. Но Порфирий, во-первых, начинает анализ всей
материальной области, как мы сейчас сказали, еще на четвертой гипотезе, и,
во-вторых, к восьми платоновским гипотезам Порфирий вместе с прочими
неоплатониками прибавляет от себя еще и девятую гипотезу, уже не входящую в
диалектическую систему платоновского "Парменида". Что это за
последовательность по ее содержанию, мы увидим ниже (с. 34), в разделе о