"А.Ф.Лосев. Поздний эллинизм ("История античной эстетики" #6) " - читать интересную книгу автора

то абсолютное и божественное совершенство, которое никогда и не может быть
несовершенством, а такое, которое в зависимости от обстоятельств может быть
и не быть совершенством. В тех случаях, когда человек может быть
совершенным, то его совершенство существует или только по природе, и тогда
он просто добродетелен, или в результате жизнедеятельности, но не просто
жизнедеятельности, а еще и соответствующей тому или иному предназначению,
когда оно возникает в результате жизненной удачи его деяний. Таким образом,
человеческое счастье есть не только добродетель, хотя и возникшая в
результате определенных жизненных деяний, но обязательно еще и такая
добродетель, которая соответствует своему предназначению и является
жизненной удачей.
Следовательно, в вопросе о счастье неопифагорейская мысль с большим
искусством оперирует такими сложными категориями, как совершенство,
самодовление, жизнедеятельность и удачное выполнение той или иной жизненной
предназначенности. Кроме того, здесь весьма заметно выступает общеантичная
тенденция сливать этику и эстетику в одно нераздельное целое, причем слияние
это формулируется здесь на высокой ступени философско-эстетической
рефлексии.
д) Среди неопифагорейских текстов Теслеффа обращает на себя внимание
один текст, посвященный изображению идеальной женщины. Этот текст интересен
во многих отношениях.
Прежде всего на первом плане здесь фигурирует, конечно, категория
логоса, разума, разумности, разумения. Но этот логос, если он воплощается в
женщине, тотчас же приобретает весьма тщательно продуманную эстетическую
значимость. Изображаются всевозможные добродетели женщины, но обязательно
художественно выраженные, так что сама эта женщина оказывается некоторого
рода произведением искусства. В конце, правда, несколько разочаровывающий
мотив безусловного подчинения такой женщины мужу. Но за пределы подобного
предрассудка, установившегося еще со времен патриархата, античность вообще
не была способна выйти. Поэтому не будем требовать от неопифагорейцев того,
чего мы вообще не можем и не должны требовать от всей античности. И все же
этот неопифагорейский образ идеальной женщины исторически для нас является
весьма ценным потому, что рефлективность эллинистической эстетики
оказывается продуманной здесь даже до бытовых подробностей и потому что,
следовательно, никакие фантастические и мистические представления не мешали
неопифагорейцам любоваться на красоту женщин, когда эта красота оказывалась
гармонией внутренних и внешних совершенств женщины.
Пифагорейской ученой даме Периктионе (неизвестно, является ли эта
Периктиона матерью Платона, носившей такое же имя) принадлежит трактат "О
гармонии женщины", излагаемый у Стобея (IV 28, 19, р. 688 Hen.).
"Гармонической женщине", говорится в этом трактате, надлежит быть полной
разумения и целомудрия и неустанно практиковать добродетели справедливости,
мужества и благоразумия. Она должна красоваться собственной, "самодовлеющей"
красотой и ненавидеть пустую славу. Подобный образ действия приносит женщине
прекрасные плоды как в отношении ее лично, так и в отношении мужа, детей и
дома. Если эта женщина - царица, то благ от ее добродетели следует ожидать
всему полису. Возобладав над своими порывами и вожделениями, она становится
благочестивой и гармоничной, так что "даже беспорядочные (anomoi) эроты уже
не преследуют ее", но всю свою любовь она отдает мужу, детям и дому.
Напротив, от противоположного поведения женщины начинаются всевозможные