"А.Ф.Лосев. Эллинистически-римская эстетика I-II веков ("История античной эстетики" #5, книга 2) " - читать интересную книгу автора

своему содержанию так или иначе связано с социальной жизнью. Правда, Рим
есть античность, т.е. Рим не знает историзма. Но что же такое социальность,
не знающая историзма? Какие художественные формы мог создать тут Рим, чтобы
это было и грандиозно, и человечно, и социально и в то же время лишено
чувства истории? Первой и самой яркой художественной формой - насквозь
римской - является цирк. К этому примыкает амфитеатр. Сюда же можно отнести
театр и стадий.
а) Мы уже говорили выше, что Рим натуралистичен. Натурализм, равно как
и психологизм, равно как и страсть к декоративности, вытекает сам собою из
общей позиции абстрактной единичности, или субъективизма. Это один из
наиболее частных аспектов римского чувства красоты. С наибольшей силой он
сказался в указанных видах римских зрелищ. Распространенность и популярность
в Риме цирка и амфитеатра с их различными состязаниями, гладиаторскими боями
не идет в сравнение ни с чем. Достаточно вспомнить, какое огромное внимание
оказывал этому предмету император Август (Suet. Aug. 43-45), с большой
обстоятельностью сам рассказывающий об этом в своей известной надписи.
Скупой Веспасиан выстроил величайший в мире амфитеатр. На зрелища тратились
огромнейшие средства, и, кроме, может быть, Тиберия, все императоры, можно
сказать, только состязались в роскоши, в великолепии, размерах и
разнообразии устраиваемых ими зрелищ. Одни гладиаторские игры в эпоху Марка
Аврелия стоили по всей Римской империи (но исключая самый город Рим) десять
миллионов рублей на наши деньги. Это колоссально не только для тогдашних, но
и для теперешних европейских бюджетов. И эти расходы увеличивались чем
дальше, тем больше. Все эти зрелища - замечательный пример того, как
невозможно вульгарно-экономически объяснить никакую художественную форму.
Хотя фактически все эти зрелища устраивались часто только для того, чтобы
чем-нибудь занять и ублаготворить буйную чернь, неизменно требовавшую "хлеба
и зрелищ", но в этих римских зрелищах проявлена такая жажда сильных
ощущений, кровожадного возбуждения и всякого неистовства, социального и
звериного одновременно, что ни с какими вульгарно-экономическими теориями до
этих явлений и не коснешься. Если нам неясна структура римского духа,
построенная на синтезе юридического абсолютизма и чувственной пестроты, то
экономическое состояние римского общества окажется только помехой для наших
объяснений.
На зрелища тратилось и колоссальное время. Во времена республики было
семь ежегодных игр, которые длились при Августе шестьдесят шесть дней. И
почти все они процветали еще в IV в. н.э.! Самыми замечательными, самыми
удивительными зрелищами были гладиаторские бои и цирковые игры. По сравнению
с этим театр стоял на третьем месте. Борьба же атлетов и музыкальные
состязания были только наносным явлением из Греции. Сюда присоединялись для
блеска и разнообразия фейерверки, канатные плясуны, фокусники, эквилибристы
и пр. Кажется, только Рим и завел первые ночные представления, пользуясь при
этом иллюминацией, лампами и осветительными сосудами. Претор Луций Сеян,
например, во время Флоралий заставил 5000 рабов освещать зрителям путь домой
(Dion. Cass. 58, 19). Бои зверей и гладиаторские игры Домициан тоже
устраивал ночью при освещении (Suet. Domit. 4). Это звучит почти чудовищно в
сравнении с Олимпийскими играми греков и их театром, что было мыслимо только
под ярким солнечным небом как четкая пластика на фоне ослепительного южного
моря и неба.
б) Мы, конечно, не можем ставить себе целью изложение фактического