"Конрад Лоренц. Оборотная сторона зеркала" - читать интересную книгу автора

отклик, вызванный ею, также способствовал расширению моего первоначального
замысла.

2. ГНОСЕОЛОГИЧЕСКАЯ ПОЗИЦИЯ ЕСТЕСТВОИСПЫТАТЕЛЯ, ИЛИ "ГИПОТЕТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ"

Для естествоиспытателя человек - живое существо, получившее свои
свойства и способности, в том числе высокую способность к познанию, от
эволюции, от длившегося эонами[10] процесса становления, в течение которого
все организмы сталкивались с условиями действительности и - как мы обычно
говорим - приспосабливались к ним. Эта эволюция есть процесс познания,
потому что любое "приспособление" к определенным условиям внешнего мира
означает, что органическая система получает некоторое количество "информации
об" этих условиях.
Уже в развитии строения тела, в морфогенезе возникают образы внешнего
мира: плавники рыбы и ее способ движения отражают гидродинамические свойства
воды, которыми вода обладает независимо от того, загребают ли ее плавники.
Как правильно усмотрел Гете, глаз является отображением солнца и физических
свойств света, не зависящих от того, видят ли этот свет какие-нибудь глаза.
Точно так же поведение животного и человека является образом окружающего
мира, поскольку приспособлено к нему. Устройство органов чувств и
центральной нервной системы позволяет живым существам получать сведения об
определенных существенных для них условиях внешнего мира и реагировать на
них таким образом, чтобы сохранить жизнь. Это видно уже у инфузории
туфельки, Paramaecium, в ее реакции избегания: столкнувшись с препятствием,
она немного отплывает назад, а затем снова плывет вперед, но в другом,
случайном направлении, так что ее "знание" о внешнем мире можно считать
буквально "объективным". В самом деле, ob?cere значит "бросать навстречу":
объект - это то, что бросается навстречу нашему движению вперед, то
непроходимое, на что мы наталкиваемся. Парамеция "знает" об этом объекте
лишь одно - что он не допускает дальнейшего движения в прежнем направлении.
Это "познание" выдерживает критику, которую мы можем предъявить с точки
зрения нашей гораздо более сложной и подробной картины мира. Мы могли бы,
вероятно, указать инфузории более выгодные направления, чем выбранное ею
наугад, но то, что она "знает", безусловно верно: прямо пройти в самом деле
нельзя!
Мы, люди, обязаны всем, что знаем о реальном мире, где мы живем,
эволюционно возникшему аппарату получения информации, сообщающему нам
существенные для нас сведения; и хотя этот аппарат гораздо сложнее того,
который вызывает реакцию избегания у туфельки, в основе его лежат те же
принципы. Ничто могущее быть предметом естествознания не познается иным
путем.
Отсюда видно, что мы рассматриваем человеческую способность к познанию
действительности иначе, чем это делалось в теории познания до сих пор. В
том, что касается надежды понять конечные ценности этого мира, мы очень
скромны. Но мы несокрушимо убеждены в том, что все сообщаемое нашим
аппаратом познания соответствует истинным данным внесу бъективного мира.
Такая гносеологическая позиция происходит от знания того, что и сам наш
познавательный аппарат есть предмет реальной действительности, получивший
свою нынешнюю форму в "столкновении со" столь же реальными предметами и в
"приспособлении к" ним. На этом знании и основана наша убежденность, что