"Эрленд Лу. Мулей" - читать интересную книгу автора

потом Констанция наконец просекла, что я издеваюсь, и выскочила из вагона,
ну а я вдогонку предложила ей пойти в то самое место, вот, а вчеpa я на
школу забила, так что теперь Констанция наверняка дергается, думает, что мы
в ссоре, толь ко меня это не колышет, вот, хотя я все же в состоянии понять,
что это довольно фигово, ну то, что меня это не колышет.

17 декабря
Я снова что-то такое пишу... Зачем пишу, сама не знаю, да и зачем
знать. Я заметила, что мне теперь вообще плевать, почему то, почему это, от
чего... Я просто фиксирую факты. Самолеты пада ют. И какая разница почему.
Но писать действи тельно почему-то оказалось очень приятно, хотя мне неохота
признавать правоту бородатого психогейра. Он считает себя крупным боссом, он
уве рен, что знает, что творится в голове у тех, ко му тяжко, он ни капли не
сомневается, что сумеет вернуть их к "относительно нормальной жизни", как он
выражается. Поэтому недели две назад я спросила, доводилось ли ему самому
терять в авиакатастрофе всю семью. Нет, не доводилось. Ну и с какой стати он
так уверен, что пони мает, каково мне сейчас, полюбопытствовала я. И он
сказал, что у него большой опыт, он учился в Норвегии и за рубежом, работал
с десятками людей, оказавшихся в моей ситуации, после че го я предложила ему
пойти на фиг, а он сердеч но и снисходительно улыбнулся в свою бороду и
сумел-таки несмотря ни на что опять оказаться симпатягой, вот что самое
противное. Он никог да не говорит, что он прав, но каждый раз, бы вая у
него, я это чувствую, вся проблема в моем настрое, но это уж извините,
многие ли могут по хвастаться расчудесным настроем всего через не сколько
месяцев после того, как вся их семья по гибла в авиакатастрофе, в Африке, а
тут еще Рож дество на носу, будь оно неладно. Мое первое Рождество в
одиночестве - в этом огроменном, пустом доме. Я получила не меньше
пятнадцати приглашений на праздник, меня зазывают все мои дядюшки и тетушки,
друзья родителей и роди тели моих друзей, но я всем вру одно и то же:
говорю, что уже обещала Констанции встречать Рождество у нее дома. А ее маме
наплела, что иду к Тронду с Биттен. Ну и умница, обрадовалась она, лишь бы я
в праздник не куковала одна. Ну откуда в людях столько дерьма? А то они не
зна ют, что рядом с ними жуть сколько народу встре чает Рождество в
одиночестве? И какое оно имеет отношение ко мне, это их Рождество? Все равно
я не собираюсь заживаться на этом свете. Впро чем, я еще ничего не решила.
Разберемся посте пенно.

20 декабря
Сейчас сидела у большого окна, и мне вспом нился разговор между Томом и
папой, подслу шанный мной однажды. Я лежала на диване, и они думали, что я
сплю. Это было в период Ренаты-керамистки, Том тогда играл в рок-группе и
собирался быть писателем или вольным художни ком со всеми вытекающими. В
частности, он ре шил бросить Христианскую гимназию. Папа при гласил его
"потолковать", а я слушала и улыба лась про себя. Я была целиком на папиной
сторо не. Как всегда. Папа держался совершенно спо койно, он говорил, что
люди нашего круга заняты серьезным делом, им некогда бренчать на гитаре,
богемничать и строить из себя так называемых творческих личностей.
Большинство этих личнос тей не в состоянии ничего сотворить и однако же
величают себя "творцами", в отличие от тех, кто действительно создает
ценности. А сами эти ге нии в лучшем случае могут надергать чужих идей и