"Джек Лондон. Зеленый Змий (в сокращении)" - читать интересную книгу автора

грозившего стать врагом моим и сделавшегося хорошим приятелем. Он даже
повеселел, выглядел ласково, и голоса наши слились в разговоре о делах
побережья и устричных банок.
- Небольшой стакан для меня, Джонни,- сказал я, когда остальные заказали
себе большие стаканы пива. Я сказал это тоном привычного пьяницы,
равнодушно, как бы высказывая случайно явившуюся мне мысль. Вспоминая все
это, я уверен, что Джонни Хайнхольд единственный из всех присутствовавших
догадался о том, что я новичок в питье.
- Где он напился? - донесся до меня конфиденциальный вопрос Паука.
- Он тут прокутил полдня с Нельсоном,- последовал ответ Джонни.
Я не подал виду, что слыхал их, но как я был горд! Даже сам владелец бара
выдал мне аттестат в том, что я настоящий мужчина! О н тут прокутил полдня
с Нельсоном! Магические слова! Это было посвящение в рыцари, данное мне
владельцем бара,- стакан пива вместо удара меча...
Вдруг меня осенила мысль, что, пожалуй, я, действуя таким образом, не
смогу отдать своего долга мамми Дженни из недельного заработка
"Раззль-Даззль". "Ну так что же такое? - подумал я или, вернее, подумал за
меня Зеленый Змий.- Ты мужчина и заводишь знакомства с мужчинами. Мамми
Дженни не нуждается так скоро в деньгах. Она не голодает. Ты знаешь, что у
нее в банке есть еще деньги. Пускай она подождет, и ты будешь постепенно
отдавать ей".
Таким образом узнал я еще новую черту Зеленого Змия. Он удаляет всякие
нравственные правила. Дурные поступки, кажущиеся нам невозможными, когда
мы трезвы, делаются с большою легкостью в нетрезвом виде.
Однако проделки мои на воде только отчасти шли в счет, Важнее всего было
то, что я был славным малым на суше и не скупился, молодецки угощая других
вином, чем и заслужил прозвание Принца Устричных Банок. Не думал я в то
время, когда оклендское побережье конфузило и пугало меня, что наступит
час, когда я сам буду конфузить его собственными безобразиями.
Однако всегда и во всем на первом плане была выпивка. Питейные дома служат
бедным людям клубами. Мы назначали в них друг другу свидания, праздновали
удачные дела и оплакивали свои несчастия. Мы в них и знакомились друг с
другом.

XI

Несмотря на все это, у меня все-таки не появлялось никакого органического
стремления к алкоголю. Целые годы тяжелого пьянства не сумели вызвать во
мне этого желания. Жизнь моя и окружающих меня проходила в постоянных
выпивках. Когда же я крейсировал по заливу, то никогда не брал с собою
вина и ни разу не ощутил желания пить его. Только тогда, когда я
ошвартовывал "Раззль-Даззль" у верфи и выходил на берег к местам, где
собирались люди и вино текло рекой, на меня ложилась обязанность угощать
других и принимать их угощение; обязанность эта имела характер социального
закона и обряда взрослых мужчин...

XII

...Я жаждал безумной жизни, полной новизны и приключений, а единственный
путь, открытый для меня к ним, достигался лишь с помощью все того же