"Джек Лондон. Шутники с Нью-Гиббона" - читать интересную книгу автора

4

Когда Гриф и Уорс отправились на плантацию, Валленштейн расположился
в гостиной, чтобы почистить свой автоматический пистолет. Разобрав его, он
смазывал части ружейным маслом и протирал их старыми тряпками. На столе
возле него стояла неизменная бутылка шотландского виски и множество
бутылок с содовой водой. Случайно здесь оказалась еще одна бутылка,
неполная, тоже с этикеткой шотландского виски, однако в ней была налита
жидкая мазь для лошадей; ее приготови Уорс и забыл убрать.
Валленштейн посмотрел в окно и увидел идущего по дорожке Кохо. Старик
шел очень быстро, но когда он приблизился к веранде и вошел в комнату,
походка его была медленной и величественной. Он уселся и стал наблюдать за
чисткой оружия. Хотя его рот, губы и язык были сожжены, он и виду не
подал, что ему больно. Минут через пять он сказал:
- Ром хорошо. Мой любит ром.
Валленштейн ухмыльнулся и покачал головой, а потом словно бес
надоумил его сыграть над туземцем весьма злую шутку, которая, к сожалению,
тоже оказалась последней в его жизни. На эту мысль, собственно, его
натолкнуло сходство между бутылками с этикеткой шотландского виски.
Валленштейн положил на стол части пистолета и налил себе солидную порцию
виски с содовой. Он стоял как раз между Кохо и столом и незаметно поменял
бутылки местами; потом он осушил свой стакан и, сделав вид, что ищет
что-то, вышел из комнаты. Вскоре он услышал, что старик отчаянно кашляет и
плюется; Валленштейн вернулся в комнату, но Кохо сидел на прежнем месте
как ни в чем не бывало. Правда, жидкости в бутылке поубавилось, и
поверхность ее еще слегка колебалась.
Кохо встал и хлопнул в ладоши. Появился мальчик-слуга, Кохо знаком
потребовал свою винтовку. Тот принес винтовку и, как было принято на
плантации, пошел по дорожке впереди Кохо. Он передал старику-вождю оружие
лишь после того, как они вышли за ворота. Валленштейн, посмеиваясь,
смотрел вслед Кохо, который ковылял по берегу к реке.
Едва Валленштейн успел собрать пистолет, как услышал отдаленный
выстрел. Он почему-то тотчас подумал о Кохо, но потом отогнал эту мысль.
Ведь Уорс и Гриф взяли с собой дробовики, и кто-нибудь из них, наверно,
бил диких голубей. Валленштейн удобно развалился в кресле, закрутил,
ухмыляясь, свои желтые усы и задремал. Его разбудил взволнованный крик
Уорса:
- Звоните в большой колокол! Звоните что есть силы! Звоните вовсю!
Валленштейн выбежал на веранду как раз в тот момент, когда
управляющий верхом на лошади перемахнул через низкую ограду и поскакал
вдоль берега за Грифом, который мчался, как сумасшедший, далеко впереди.
Громкий треск огня и клубы дыма, пробивающиеся сквозь чащу кокосовых
деревьев, объяснили все. Кохо поджег бараки и навесы для лодок. Когда
немецкий резидент побежал по берегу, он услышал бешеный звон большого
колокола и видел, как от шхуны быстро отваливают вельботы.
Бараки и навесы для лодок, крытые сухой травой, были охвачены ярким
пламенем. Из кухни появился Гриф: он волочил за ногу голый труп
чернокожего мальчика. Труп был без головы.
- Там кухарка! - сказал Гриф. - Тоже без головы. Но она слишком
тяжелая. А мне надо было скорее сматываться.