"Джек Лондон. Язычник. Пер. - М.Бессараб." - читать интересную книгу автора

Чернокожий трудится на плантациях, словно раб. Он получает двадцать
долларов в год. Он работает много. Надсмотрщик работает мало. Ездит себе
верхом да наблюдает, как работает чернокожий парень. Он получает тысячу
двести долларов в год. Я матрос на шхуне. Мне платят пятнадцать долларов в
месяц. Это потому, что я хороший матрос. Я много работаю. А капитан
прохлаждается под тентом да тянет пиво из больших бутылок. Я никогда не
видел, чтобы он поднимал паруса или работал веслом. Он получает сто
пятьдесят долларов в месяц. Я - матрос. Он - навигатор. Господин, я думаю,
тебе надо изучить навигацию.
Отоо побудил меня заниматься этим. Когда я вышел в свой первый рейс
вторым помощником капитана, он плавал со мной и больше меня гордился тем,
что я командую. Но Отоо не унимался:
- Господин, капитан получает много денег, но он ведет судно и никогда
не знает покоя. Судовладелец - вот кто получает больше. Судовладелец,
который сидит на берегу и делает деньги.
- Верно, но шхуна стоит пять тысяч долларов, причем старая шхуна, -
возразил я. - Я помру, прежде чем накоплю пять тысяч долларов.
- Белый человек может разбогатеть очень быстро, - продолжал он,
указывая на берег в зарослях кокосовых пальм.
Это было у Соломоновых островов. Мы шли вдоль восточного берега
Гвадалканара и скупали "растительную слоновую кость".
- Между устьями двух рек расстояние мили две, - сказал он. - Равнина
тянется в глубь острова. Сейчас она ничего не стоит. Но кто знает? Может
быть, через год-два эта земля будет стоить очень дорого. Тут удобно стать
на якорь. Океанские пароходы могут подходить к самому берегу. Старый вождь
продаст тебе полоску земли шириной в четыре мили за десять тысяч пачек
табаку, десять бутылок джина и ружье системы Снайдера, что обойдется тебе
приблизительно в сотню долларов. Затем ты оформишь сделку и через один-два
года продашь землю и купишь собственное судно.
Я последовал совету Отоо, и его предсказание сбылось, правда, не
через два, а через три года. Затем последовало дело с пастбищами на
Гвадалканаре - арендовал у государства двадцать тысяч акров сроком на
девятьсот девяносто девять лет по номинальной стоимости. Я был арендатором
ровно девяносто дней, потом продал землю за огромную сумму одной компании.
Именно он, Отоо, все предвидел и не упускал удобного случая. Это была его
идея - поднять затонувший "Донкастер", который продавался на аукционе за
сто фунтов. Операция эта после покрытия всех расходов дала три тысячи
чистой прибыли. По совету Отоо я стал плантатором на Савайе и занялся
торговлей кокосовыми орехами в Уполу.
Мы уже не ходили в море так часто, как прежде. Я стал богатым,
женился, жизнь пошла по-иному, но Отоо оставался все тем же Отоо, он
бродил по дому, заглядывал в контору, не вынимая изо рта деревянной трубки
и не расставаясь с дешевой сорочкой и панталонами. Я не мог заставить его
тратить деньги. Ему не нужно было никакого вознаграждения, кроме любви, и
- бог свидетель, - мы все от души его любили. Дети его обожали, а жена моя
непременно бы его избаловала, если бы Отоо можно было избаловать.
А дети! Это он раскрыл им тайны окружающего мира. Под его присмотром
они делали первые шаги. Когда кто-нибудь из ребят заболевал, он не отходил
от его постели. Одного за другим, когда они были еще совсем крошечными, он
брал с собой в лагуну и учил плавать и нырять. Я никогда не знал о рыбах и