"Джек Лондон. Быки (Очерк)" - читать интересную книгу автора

него на хвосте и чуть не загнал его насмерть. Наконец он оступился и,
грохнувшись на колени, сдался мне. Когда он увидел, что я не бык, меня
спасло только то, что он совсем выдохся.
Так мне и пришлось проститься с Вашингтоном - не из-за мулата,
конечно, а из-за быков. Я отправился на вокзал и на этот раз забрался на
первую глухую площадку пенсильванского экспресса. Когда поезд развил
полную скорость, меня взяло сомнение. Полотно было в четыре колеи, и
паровозы брали воду во время хода. Приятели давно предупреждали меня,
чтобы я не садился на первую площадку тендера в поездах, берущих воду во
время хода. Но не мешает объяснить, что это значит. Между рельсами
проложены неглубокие металлические желоба. Когда паровоз на полной
скорости проходит над желобом, вниз опускают шланг, и вода из желоба бурно
устремляется по шлангу в тендер.
И действительно, где-то на перегоне Вашингтон - Балтимора я, сидя на
площадке тендера, вдруг ощутил в воздухе тончайшую изморозь. "Какие
пустяки, - подумал я. - Значит, рассказы о неприятностях, подстерегающих
нашего брата на тендере, чистейший вздор. Эка важность, если тебя
чуть-чуть обрызжет водичкой". И я стал размышлять: до чего это хорошо
придумано! Вот уж поезда так поезда! Не то что наши допотопные колымаги на
Западе. Но тут бак наполнился, а мы еще не миновали желоб, - вода пенистым
потоком хлынула через край и обдала меня с головы до ног. Я промок до
костей, с меня лило, как с утопленника.
Мы приближались к Балтиморе. Поезда проходят здесь ниже уровня
мостовой, по дну глубокой выемки, как почти во всех крупных городах
Восточных штатов. Когда паровоз подошел к освещенной платформе, я весь
съежился, - всего охотнее я забился бы в щель. Но станционный бык сразу
меня заметил и пустился за мной в погоню. По дороге к нему пристало еще
двое. Из-под станционного навеса я выбежал прямо на полотно. В сущности, я
угодил в ловушку: по обе его стороны возвышались гладкие стены выемки, и я
знал, что если полезу наверх и сорвусь, то полечу прямехонько в объятия
полисменов. Я бежал все дальше и дальше, оглядываясь по сторонам: авось,
попадется место, где можно выбраться. И, наконец, нашел - сейчас же за
мостом, по которому проходила улица над выемкой. Я полез вверх по скату,
цепляясь руками и ногами; и за мной таким же манером полезли все три моих
преследователя.
Вскарабкавшись наверх, я очутился на пустыре. Невысокая стена
отделяла его от улицы. У меня не было времени раздумывать - за мной
гнались по пятам. Я бросился к стене и перемахнул через нее. Но тут ждало
меня нечто и вовсе непредвиденное. Естественно предположить, что стена
одинаковой высоты как с одной, так и с другой стороны. Но эта стена была
особенная. Пустырь, куда я попал, лежал много выше, нежели улица. И хотя с
этой стороны стена была невысока, зато с другой... По правде говоря, когда
я взмыл вверх, мне показалось, что подо мной разверзлась пропасть. И в
этот миг внизу на тротуаре, в свете фонаря, я увидел быка. Теперь-то я
понимаю, что до тротуара было всего девять-десять футов. Но от полнейшей
неожиданности, да притом сверху, мне показалось, что вдвое больше.
Я выпрямился в воздухе и благополучно стал на землю. Я думал, что
лечу прямо на полисмена, и я действительно задел его полой пиджака, когда
мои подошвы гулко ударились о тротуар. До сих пор не понимаю, как только
бык остался жив, - ведь я летел бесшумно, точно призрак. Это был все тот