"Джек Лондон. Принцесса (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

После некоторого молчания начал свое повествование Чонси Деларауз, он
же Бородач:
- Не все ли равно, где я родился, раз уж я сижу здесь, у этого
костра, с кем попало? Скажу только одно: в свое время я тоже был в
некотором роде известен. Добавлю лишь, что любовь к лошадям и потворство
родителей моим прихотям заставили меня исколесить свет. И я вправе
спросить: "Белеют ли еще берега Дувра?"
- Ха, ха! - усмехнулся Брюс Кэдогэн Кэвендиш. - Ты еще, может быть,
спросишь, как здоровье тюремного начальника?
- Я вытворял все, что вздумается, без всякого ущерба для своего
железного организма, - торопливо добавил Бородач. - Мне уже семьдесят, а
сколько их, таких же безрассудных и смелых, но более молодых друзей, я
похоронил на этой длинной дороге; они не выдержали бродячей жизни. Я
испытал в юности много невзгод, я испытываю их и сейчас, когда стал
стариком. Но была пора, правда, очень мимолетная, когда я знал лучшую
жизнь.
И сейчас я тоже шлю воздушный поцелуй принцессе моего сердца. Она
действительно была полинезийской принцессой и жила в тысяче миль на
юго-восток от острова Любви Делани.
Остров Веселья - так называют этот остров туземцы Южных морей. Но
сами жители именуют его островом Тихого смеха. На карте вы встретите
старое его наименование, данное мореплавателями в былые времена -
Манатомана. Бывалые моряки, избороздившие океан, называли его "Раем без
Адама", а миссионеры того времени - "Божьим Свидетелем", так как туземцы
легко переходили в лоно христианской церкви. Что касается меня, то этот
остров всегда был и останется моим раем.
Это был воистину мой рай, потому что там жила моя принцесса. На
острове правил Джон Азибели Танги. Король был коренным туземцем,
происходившим от самой древней и аристократической королевской ветви,
которая начиналась от Ману, легендарного предка этого народа. Короля
именовали Джоном Вероотступником. Он прожил долгую жизнь и много раз менял
религию. Сначала он стал католиком и, нарушив табу, закопал в землю
языческих идолов, прогнал жрецов, предал смерти наиболее непокорных из них
и повелел своему народу посещать церковь.
Потом, под давлением купцов-протестантов, потакавших его любви к
шампанскому, он выселил католических священников на Новую Зеландию.
Большинство его подданных всегда следовало за королем, не исповедуя
никакой религии, что вело к распущенности нравов, и миссионеры Южных морей
стали отзываться в своих проповедях об острове короля Джона, как о новом
Вавилоне.
Но шампанское купцов оказало пагубное действие на желудок старого
короля, и он через некоторое время переметнулся к методистам, снова
повелел своим подданным ходить в церковь, очистил побережье от толпы
одетых с иголочки торговцев, не позволял купцам курить по воскресеньям
трубку на воздухе и как-то оштрафовал одного из крупнейших торговцев на
сто соверенов за то, что у него на шхуне собирались в субботу утром мыть
палубу.
Это был период пуританских законов, ставших со временем в тягость и
самому королю Джону.
Однажды он покончил с методистами, выслал несколько сот своих