"Джек Лондон. Принцесса (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Джек ЛОНДОН

ПРИНЦЕССА

Рассказ

Перевод с английского М. Тарасовой


В зарослях, непринужденно развалясь около весело горевшего костра,
сидел человек. В нем было что-то беззаботное и вместе с тем ужасное. Эта
полоса редкого леса между железнодорожной насыпью и речным берегом -
излюбленное пристанище бродяг. Но человека, сидевшего у костра, нельзя
было назвать бродягой. Он так опустился, что ни один уважающий себя
бродяга не сел бы с ним рядом у одного костра. "Кот", только вышедший на
"дорогу", - еще присел бы, пожалуй, но и он тотчас ушел бы, раскусив, с
кем имеет дело. Даже самые ничтожные подонки и попрошайки, смерив его
беглым взглядом, прошли бы мимо. Закоренелый бродяга, пара мелких воришек
или малолетняя шпана с "дороги", может быть, и не погнушались бы
переворошить его лохмотья, чтобы посмотреть, не завалялся ли там
какой-нибудь случайный пенни или цент, и затем, дав хорошего пинка,
толкнули бы его в темноту. Даже последний пьянчужка счел бы себя стоящим
неизмеримо выше его.
Этот опустившийся бродяга и пропойца настолько утратил уважение к
себе, что не мог рассердиться на кого-нибудь, он настолько потерял чувство
собственного достоинства, что довольствовался объедками с помойки.
Выглядел он действительно ужасно. Ему могло быть и шестьдесят лет и
девяносто. На его одежду не польстился бы и старьевщик. Рядом с ним лежал
развязанный узел, представлявший собой рваную куртку, из которой виднелась
почерневшая от дыма банка из-под томатного сока, пустая искореженная
жестянка из-под сгущенного молока, обрезки мяса в коричневой оберточной
бумаге - вероятно, подачка какого-нибудь мясника, - морковка, раздавленная
колесом фургона, три заплесневелых, гнилых картофелины и, наконец,
надкусанная с одного края сдобная булочка, покрытая комками грязи и
добытая, очевидно, из канавы.
Лицо этого человека покрывала большая борода, грязно-серая и годами
не подстригавшаяся. Вообще-то она, вероятно, была белой, но стояло лето и
давно не было дождей, которые могли бы смыть с нее грязь. Можно было
подумать, что лицо его в свое время искалечила ручная граната. Нос,
деформированный после перелома, был лишен переносицы, одна ноздря,
размером с горошину, смотрела вниз, другая - с яйцо воробья, подымалась
кверху. Один глаз, нормальной величины, тусклый и мутный, был так сильно
навыкате, что, казалось, сейчас выскочит; он слезился обильно и
непрерывно, как у старика, другой - чуть побольше, чем глаз белки, -
поблескивал, кося в волосатом рубце под обезображенной бровью. К тому же у
него не было одной руки.
И все же он не унывал. Единственной рукой бродяга почесывал бок, и на
лице его было написано чувственное удовольствие. Он поковырял в объедках,
задумался и вытащил из внутреннего кармана куртки двенадцатиунцевую
аптечную склянку. В ней находилась бесцветная жидкость, при виде которой