"Джек Лондон. Бродяга и фея (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

_______________
* Д а г о - в США презрительное название итальянцев, испанцев и
латиноамериканцев испано-португальского происхождения.

Она подумала над его словами.
- Как же так? Мы ведь тоже готовим на оливковом масле, значит, мы
даго. А я и не знала, что это такое. Думала, это так ругаются.
- И, подошедши, перевязал ему раны... - тихо повторил бродяга,
припоминая. - Помню, помню, священник действительно что-то такое болтал об
этом старикане. С тех пор я всю жизнь искал его и ничего даже похожего не
нашел. Видно, самаритяне давно перевелись на белом свете.
- А я? Разве я не добрый самаритянин? - живо спросила девочка.
Он впился в нее взглядом, полным удивления и любопытства. От легкого
движения головы ее ушко, повернутое к солнцу, стало совсем прозрачным.
Сквозь него почти можно было видеть. Его изумляла нежность ее красок:
синева глаз, золото волос, ослепительно сверкавшее сейчас на солнце.
Особенно поражала его ее хрупкость. "Того и гляди сломаешь", - подумал он
и быстро перевел глаза со своей громадной, искривленной лапы на ее ручку,
такую маленькую и нежную, что, казалось, видно, как кровь бежит по жилкам.
Он знал колоссальную силу своих мускулов, знал все уловки и приемы, к
каким люди прибегают, чтобы причинить другим увечье. По правде сказать, он
почти ничего, кроме этого, не знал, и мысль его работала сейчас в
привычном направлении. Такое сравнение его силы с ее хрупкостью служило
ему мерилом необычайности ее красоты. Он подумал, что стоит ему чуть
покрепче сжать ее пальчики, и они превратятся во что-то бесформенное. Он
вспомнил, как бил людей по голове и как его били: даже самый легкий из
этих ударов разнес бы ее головку, как яичную скорлупу. Глядя на ее плечики
и тоненькую талию, он нисколько не сомневался, что мог бы сломать ее
пополам.
- А я? Разве я не добрый самаритянин? - настойчиво переспросила она.
Слова эти будто толчком привели его в себя, вернее, увели от себя.
Ему не хотелось, чтобы разговор их кончился.
- Что? - спросил он. - Ах да, конечно, ты самаритянин, хотя и без
оливкового масла. - Потом вспомнил, о чем только что думал, и спросил: - А
ты не боишься?
Она посмотрела на него с недоумением.
- Ме... меня? - запнувшись, добавил он.
Она весело рассмеялась.
- Мама говорит, что никогда и ничего не надо бояться. Она говорит,
если ты хорошая и думаешь, что все люди хорошие, они и будут хорошие.
- Значит, ты думала, что я хороший, когда заслонила меня от солнца? -
поразился он.
- Но только очень трудно считать хорошими всяких гадких насекомых и
червяков, - призналась она.
- Есть люди, которые во сто раз хуже всяких ползучих гадов, -
заспорил он.
- А мама говорит, что это неправда. Она говорит, в каждом есть что-то
хорошее.
- Ручаюсь, что она все же крепко запирает дом на ночь, - торжествующе
заявил он.