"Джек Лондон. Берцовые кости (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

пласт размытой лавы, на котором только кое-где могла укрепиться корнями
горная растительность. Много миль прошли мы по этой извилистой трещине
между отвесными стенами и забрались в горный хаос, лежащий далеко за
Железным Берегом. На какое расстояние мы углубились в эту долину, я не
знаю, но, судя по количеству воды в реке, очень далеко. Мы не добрались до
конца долины. Я видел, что Ахуна окидывает взглядом встречающиеся вершины,
и понял, что он определяет место одному ему известным способом. Когда мы
наконец остановились, то это произошло для меня как-то вдруг, совершенно
неожиданно. Очевидно, линии, которые он мысленно проводил, здесь
скрещивались. Он сбросил часть провизии и снаряжение, которое нес на себе.
Здесь было место, которое мы искали. Я оглядывался во все стороны на
жесткие неумолимые стены, лишенные растительности, и не мог себе
представить, какое возможно кладбище в этом твердом камне.
Мы поели, потом разделись для работы. Ахуна позволил мне оставить на
себе только рубашку. Он стоял возле меня на краю глубокого пруда, тоже
раздетый и страшно костлявый.
"Спустись в пруд в этом месте, - сказал он. - Спускаясь, ощупывай
камень рукой, и на глубине десяти футов нащупаешь яму, пещеру. Войди в нее
головою вперед, но войди медленно - края лавы остры и могут рассечь тебе
голову и тело".
"А потом?" - спросил я. "Ты увидишь, что ход расширяется, - был
ответ. - Когда пройдешь по этому коридору шестьдесят футов, потихоньку
начни подниматься, и голова твоя выйдет из воды в темноте. Там жди меня!
Вода очень холодная!"
Мне это не понравилось; я ожидал не холодной воды и не потемок, а
костей. "Иди первым!" - сказал я. Старик стал уверять, что не может. "Ты
алии, мой принц! - ответил он. - Нельзя, чтобы я вперед тебя вошел в
священное хранилище костей твоих царственных предков!"
Но путешествие не улыбалось мне. "Брось эту болтовню о принце! -
ответил я ему. - Это все вздор! Иди первым, я никому не расскажу об этом!"
"Мы должны угождать не только живым вождям, - настаивал он, - но еще более
того мертвецам. Мы не можем лгать усопшим!"
Мы начали спорить, и с полчаса дело стояло на мертвой точке. Я не
хотел, а он не мог. Он попробовал наконец задеть мою гордость. Он стал
воспевать геройские подвиги моих предков; особенно мне запомнилась песнь о
Мокомоку, моем прадеде и гиганте - отце гиганта Кааукуу, в которой
говорилось, что во время сражения Мокомоку трижды бросался на своих
врагов, хватал рукой за шею по воину и стукал их головами, пока они не
умирали. Но не это меня убедило. Мне просто стало жаль старого Ахуну. Он
был положительно вне себя от страха, что экспедиция может сорваться! А я
восхищался стариком, вспоминая, как он спал между мною и бездной, оберегая
мою жизнь.
Итак, повелительным тоном, как настоящий алии, я промолвил: "Ты
тотчас же последуешь за мной!" - и нырнул. Все, что он сказал, оказалось
правдой. Я нашел вход в подземный коридор, осторожно проплыл его, порезав
плечо об острый выступ лавы, и вынырнул в потемках из воды. Не успел я
сосчитать и трех десятков, как он вынырнул рядом, положил на меня руку,
чтобы удостовериться, я ли это, и приказал мне проплыть впереди его сотню
футов. Тут мы нащупали дно и влезли на камни. А света все не было, и я,
помню, радовался тому, что сюда не могут забраться многоножки!