"Чезаре Ломброзо. Гениальность и помешательство" - читать интересную книгу автора

не допускающий их до иллюзии или галлюцинаций, в известной степени подавляет
в них эстетические и артистические наклонности. Хорошо копировать можно лишь
то, что хорошо видишь.
Отсюда уже понятно, каким образом самое искусство может, в свою
очередь, способствовать развитию душевных болезней и даже вызывать их.
Вазари рассказывает о живописце Спинелли, что когда он после многих
бесплодных попыток нарисовал наконец Люцифера во всем его безобразии, то
последний явился ему во сне и укорял, зачем он изобразил его таким уродом.
Этот образ потом в продолжение нескольких лет преследовал Спинелли и едва не
довел его до самоубийства. Верга знал другого художника, который, долгое
время упражняясь в рисовании змеевидных линии, стал видеть их перед собою
днем и ночью, под конец даже превратившимися в настоящих змей. Это до такой
степени мучило его, что он пытался утопиться.
Бывают случаи, что страсть к рисованию вызывается не фантазией, но
простым автоматизмом, развивающимся с особенной силой именно тогда, когда
всякие другие проявления психической деятельности начинают слабеть. Нечто
подобное мы видим в детях, которые автоматически рисуют и пишут разные
каракульки.
Что в известной степени тут имеет влияние атавизм, доказывается не
только сходством этих рисунков с монгольскими, но также и страстью
сумасшедших к музыке. Вопрос этот был весьма обстоятельно разработан
известным алиенистом и знатоком музыки Винья (Vigna) в его сочинении
"Intorno all' influenza della musica" ("По поводу влияния музыки"), изданном
в Милане в 1878 году.

Музыкальное искусство у сумасшедших. Музыкальные дарования, подобно
способности к живописи, даже еще в сильнейшей степени, чем эта последняя,
слабеют у тех ду-шевнобольных, которые до заболевания слишком страстно
занимались музыкой. Адриани заметил, что музыканты, лечившиеся у него от
умопомешательства, почти совершенно теряли свои музыкальные способности и
если иногда занимались музыкой, то совершенно машинально, иные же, лишившись
рассудка, постоянно повторяли одну и ту же пьесу или отдельные фразы из них.
Винья говорит, что Доницетти, находясь в последнем периоде сумасшествия,
оставался совершенно равнодушным, когда при нем играли его любимые мелодии.
В последних произведениях этого композитора отразилось роковое влияние
болезни. То же самое замечают музыкальные критики и в симфонии-увертюре к
"Мессинской невесте", написанной Шуманом во время припадков сумасшествия.
Но это нисколько не противоречит высказанному мною положению, что
умопомешательство вызывает артистические способности в субъектах, не имевших
их раньше, а, напротив, только доказывает, как это мы уже видели
относительно живописцев, в какой ничтожной степени сохраняется у музыкантов
прежняя любовь к искусству, злоупотребление которым, может быть, и сделалось
причиною их сумасшествия.
Впрочем, Мазон Кокс, заметивший, что многие виртуозы вместе с потерей
рассудка теряли и музыкальные способности, наблюдал также несколько случаев,
когда под влиянием психоза эти способности усиливались. Несомненно, однако,
что музыкальный талант появляется, иногда почти внезапно, всего чаще у
меланхоликов, затем у маньяков и даже у безумных. Я помню одного больного,
совершенно потерявшего дар слова, но постоянно игравшего livre ouvert
самые трудные пьесы, и одного очень даровитого математика, который страдал