"Андрей Анатольевич Ломачинский. Газогенератор (роман о жизни военных учёных) " - читать интересную книгу автора

Результат - курсе этак на пятом пройдешь спецсобеседование, гарантирующее
целевое распределение - устрою прямиком к себе в отдел начальником
Патогистохимической Лаборатории. Слабо лейтенантом на полковничью должность?
Так что думай...
Ещё одну задачу я тебе поставлю - ты должен выбиться в научные
активисты курса. Это легко, нормальный научный работник ненавидит
бюрократией заниматься, конкуренции на эту общественную должность нет. Надо
тебе это лишь с одной единственной целью - знать каждого курсанта,
перспективного с научной точки зрения. У наиболее ярких будешь брать
конкурсные работы, научные рефераты и тезисы докладов, а потом их тихонько
таскать мне - нам ведь ещё с десяток человек рекрутировать придется, правда
в их случае я надеюсь обойтись без подобных откровений. Да, блатников сразу
обходи стороной - нам с ними не по пути. Короче, работы - две академии за
один срок закончить! Ну а если все это не по тебе, тогда что ж... Ты без
блата - выпускаешься на общих основаниях в войска, а потом сам выбиваешься
куда сможешь. Зато будут шесть ярких лет в Академии - музеи и театры,
девочки и пьянки. Хорошее, кстати, время. Так что выбирай.
- А я уже выбрал. Я в рабы хочу. К вам.
Пачка сигарет опустела. Гурьев скомкал её и затоптал в сугроб. Потом
подвёл к своему новенькому "Жигуленку", пока грелся мотор, поучил ещё пять
минут Фила уму-разуму и отвез его прямо к общежитию первого курса. Когда
Феликс наконец добрался до кровати шёл четвёртый час ночи.


- Гиста и Патан (Глава 7)


Широта поставленных задач пугала, но Фил решил попробовать. В конце
концов он ничем не рискует - получится пробиться в программу мифической
патпокорности, хорошо, а если Гурьев его забракует, то тоже не плохо. По
крайней мере у него будет гора дополнительных знаний, что тоже немаловажно.
На следующий день была гистология, хороший шанс попроситься "в науку" к
доценту Хиловской. На гисте приходилось часами смотреть в микроскоп на
прокрашенные тканевые срезы. К счастью для Фила, зелёного цвета на
препаратах было мало, в основном преобладала розово-фиолетовая гамма, что не
достявляло больших хлопот с его дальтонизмом. Главной проблемой на
лабораторных был "упор в микроскоп", когда измученный хроническим
недосыпанием курсант просто засыпал, уткнувшись лбом в окуляр. Чтобы такого
не происходило, всем выдали по ученическому альбому для рисования, требуя
делать зарисовки на каждый просмотренный препарат. Этот трюк помогал, но
лишь до определенного предела. Феликс считался самой злостной "сплюшкой", и
конечно за сон на занятиях ему часто перепадало. По счатливому стечению
обстоятельств доцент Хиловская взяла его группу. Дама была с норовом,
довольно экзальтированная и по началу Феликса страшно невзлюбила, застав его
пару раз спящим. Её изумлению не было предела, когда Фил попросился освоить
гистологию в расширенных рамках под её руководством. Хиловская пригласила
Фила к себе в кабинет и сверкнув глазами начала расспрос в своей обычной
иезуитской манере:
- Ну что, товарищ курсант, испугались экзамена по гистологии?
Подлизаться решили через научную работу, не так ли?