"И.Лоликаренко (сост.). Особое задание. Сборник воспоминаний советских чекистов " - читать интересную книгу автора

привлекли к ответственности.
Некоторые товарищи неохотно шли работать в ВЧК.
Одна из основных причин, конечно, - чрезвычайная тяжесть работы. Многих
это пугало, но коммунисты и беспартийные рабочие шли в ВЧК, понимая, что
без этой тяжелой работы порядка в стране не установить.
Работа среди членов коллегии была распределена так:
Дзержинский - председатель, Ксенофонтов - секретарь, я - казначей. Тем
пе менее все мы ведали оперативной работой, сами принимали участие в
обысках и арестах.
И лишь постепенно подбирая состав, развертывая работу, ВЧК принимала
форму организованного аппарата.
Испытывали мы затруднения и в выборе методов борьбы с нашими врагами: в
Положении о ВЧК, принятом Совнаркомом, права ВЧК были чрезвычайно
неопределенными, других инструкций не было. Но мы считали, что, раз партия
поручила нам организовать оборону революции, мы должны с этим делом
справиться. Поэтому было немало конфликтов с самого же начала работы: то
со специальной следственной комиссией, которая в то время существовала
[Специальные следственные комиссии существовали при революционных
трибуналах], то с наркомюстом - левым эсером Штейнбергом. Даже такой
инцидент, как с вышеупомянутым летчиком, совершившим подлинно бандитский
налет, и тот был использован Штейнбергом в Совнаркоме против прав ВЧК.
Поскольку левые эсеры входили в Совнарком, правительство должно было с
ними считаться.
Выло установлено, что ВЧК может вынести постановление о высшей мере
наказания только единогласным голосованием коллегии. Достаточно было
кому-нибудь не согласиться, и самый опасный для революции преступник не
мог быть уничтожен. Как пример можно привести дело о Пуришкевиче и Шнауре.
Они сидели в ВЧК. Шнауре был провокатор, Пуришкевич - известный
черносотенец.
Пуришкевич держал себя внешне хорошо, чем и произвел впечатление на
некоторых товарищей, и когда вопрос обсуждался в коллегии, то благодаря
одному воздержавшемуся он остался жив и очутился на Дону, потом у Деникина
и причинил революции немало вреда.
Борьба разгоралась, левые эсеры теряли свой вес, на каждый вопль
Штейкберга в Совнаркоме против насилия со стороны революции Владимир Ильич
давал достойную отповедь. Тем не менее левые эсеры добились введения в
состав коллегии ВЧК нескольких своих членов и даже поста заместителя
председателя ВЧК для Александровича - все это для того, чтобы тормозить
работу.
Поначалу ВЧК применяла расстрел исключительно к бандитам. Расстрелов
контрреволюционеров почти не было, а в отношении бандитов эсеры не
возражали. Когда жо летом 1918 года капиталистические страны окружили
РСФСР кольцом империалистической блокады, а внутри страны поднялись
контрреволюционные силы всех мастей, начиная от монархистов и кончая
меньшевиками, то для обороны революции ВЧК должна была принять более
решительные меры; расправляться беспощадно, расстреливая предателей и
изменников. Левые эсеры и тут старались всячески противодействовать. Лишь
после левоэсеровского восстания [Восстание левых эсеров произошло в Москве
6 - 7 июля 1918 года] ВЧК освободилась от них, и с этого времени работа
велась единодушно.