"Олаф Бьорн Локнит. Полуночная гроза (Часть 1) " - читать интересную книгу автораоком моей матушки. Отец здраво предпочел передать бразды правления нашим
фамильным именно ей - так у него остается больше времени носиться со сворой гончих по окрестным лесам, разъезжать вкупе с моими старшими братьями по турнирам и - как бы это сказать? - всемерно способствовать возникновению на нашем генеалогическом древе новых отростков... Когда-нибудь матушке наверняка надоест терпеть разнообразные и никогда не повторяющиеся отцовские выходки, и она лично его прикончит. А потом займется моими братишками и ни в чем не отстающими от них сестренками. Ибо, как уже не раз случалось, из любого досадного происшествия в нашей провинции торчат длинные уши кого-нибудь из нашего многочисленного, сколь благородного, столь и непоседливого семейства. Так вот, однажды баронесса Юсдаль решила, что хоть один из ее отпрысков должен стать образованным человеком. Поскольку своих решений матушка никогда не меняла, а вялые попытки избежать предначертанного бездарно провалились, то пришлось бедной жертве ее далеко идущих замыслов - то есть мне - отправляться из родного дома почти на другой конец света, в Тарантию. Пять лет, проведенных в Обители Мудрости, можно считать самыми жуткими, а можно - самыми лучшими годами моей жизни. Смотря в каком я настроении и сколько выпью, когда начинаю вспоминать о них. Огромную грамоту (забранную в неподъемную деревянную раму) выполненную в строгих черно-алых тонах и свидетельствующую об успешном окончании сего прославленного учебного заведения, я приколотил к стене комнаты, в которой теперь живу. Гвозди длиной с мой палец - специально купил в столярной лавке - и приколочено на совесть. Диплом можно отодрать только вместе с куском возможности заменить грамоту кое-кем из числа преподавателей, вволю напившихся моей кровушки. После окончания учебы в тарантийской Обители Мудрости - лучшем учебном заведении Стран Заката, смею заметить! - я собирался вернуться домой, в Юсдаль. Честно говоря, за пять лет я успел соскучиться по шумной ораве моих братишек и сестренок, а сделать карьеру в Тарантии было практически невозможно: все более-менее доходные места были давно заняты отпрысками куда более известных фамилий. Но все сложилось иначе. Неведомые колеса судеб и карьер повернулись, и вместо прозябания в затерянном среди лесов Гандерланда родном поместье я остался здесь - под самой крышей королевского дворца, в громко звучащем звании хранителя библиотеки. Должности ниже моей занимали разве только дворцовые слуги, повара и конюхи, но я все-таки получил нежданную протекцию... Я так и не узнал, почему выбрали именно меня и что случилось с моим предшественником. Впрочем, как раз об этом догадаться нетрудно - каждый день на городских площадях кого-нибудь казнили. Если не по обвинению в государственной измене, то за попытку организации заговора. Как я позже записал на страницах своей хроники: "Государство переживало очередные тяжелые времена." Впрочем, тяжелые - это еще мягко сказано. Первые несколько дней своего пребывания во дворце я носа не смел высунуть дальше комнат и залов, где хранились свитки и книги - боялся. Вокруг что-то происходило - тихая, неприметная возня, все разговоры велись только шепотом, с оглядкой через плечо и с одной мыслью: не побежит ли твой |
|
|