"Святослав Владимирович Логинов. Тени большого города " - читать интересную книгу автора

обтоптал.
Осмотревшись в ненадёжном убежище, Авалс обнаружил две бомжеватого вида тени.
Были они так потрёпаны, что и облика не сохранили, от прежних людей остались
комки не то серости, не то сырости. Одна, чуть угловатее, видимо принадлежала
когда-то человеку видному, по меньшей мере внешне. Другая - вовсе плюгавенькая.
Именно плюгавый и жаловался, что ему обтоптали давно потерянное лицо.
- Новенький, - сказал он. - Ну, давай, устраивайся. Ишь ты, свежачок
какой! Хозяину, что, по старинке финский нож в селезёнку саданули? Или он у тебя
из новых - на киллера угадал? Теперь это часто случается.
- Жив хозяин! - Авалс с трудом сдержал рвущиеся из груди рыдания. - Это я
потерялся. Погулять отошёл - и вот...
- Серьёзно... - словоохотливый призрак присвистнул. - Влип ты, парень, как
роза в уличную грязь.
- Мне бы домой...
- Какое - домой? Ты наружу-то высунься. Тебя там в такие нежные
цвета раскрасит - родная мама не узнает. Так что сиди и не чирикай.
- Нож в селезёнку, - с запозданием подал голос угловатый, -
варварство! Кровь в брюшной полости, требушина, считай, вся испорчена.
Зарез для чего существует, а? Ножичком по горлу чикнул, тушу попридержал
слегка, пока трепыхаться перестанет, и кровь в тазик - на колбаску. Тазик надо
заранее припасти. Мясо тогда чистое, хоть космополиту на кашрут.
- Вы резником работали? - вежливо спросил Авалс.
- Мясником в Кулаковском магазине, - с гордостью ответил угловатый.
- Он тенью работал, - поправил плюгавый, - а хозяин его работал палачом.
Такое частенько бывает: хозяин темнее тени, а тень у него - очень приличный
человек. Некоторые даже уходят от своих хозяев. Про тех, кто без тени остался,
говорят: нежить, мол, упырь, у живых людей кровь сосёт. Ежели имплицитно судить,
то и впрямь сосёт, а то и вёдрами хлещет. А что нежить - так это неправда.
Просто у тени совести больше оказалось, чем у живого человека. А наш приятель,
хоть и совестлив, а сбежать не решился, до последнего хозяину служил, и только
сейчас у него маниа грандиоза прорезалась, мясником себя вообразил.
Авалс покосился на незнакомые слова, но вопрос задал такой, чтобы ответ
получить понятный.
- Он, что, так и был палачом? С навострённым топором и в красной рубахе?
- Сим даётся ответ вопросный: кого считать палачом? Красная рубашка, может,
и была, - его хозяин на гармошке играть любил. А что за гармонист без красной
рубахи? А вот насчёт топора ты лишку хватил. Топоры сейчас не в моде, у
современных процентщиц охрана такая, что топором не домахнёшь. Теперь у палачей
методы другие. В начале проспекта дом стоит большой - видел? Что там творилось
в недавние годы - расчухал? То-то и оно...
- Он там служил? - Авалс отодвинулся от страшного соседа, едва не
высунувшись на свет.
- Он служил тенью. И хозяин его там не служил. Он приказы отдавал, а
те исполняли.
- Соколок тоже надо уметь нарубить, - тянул своё угловатый. -
Грудиночку тонкими полосками, грамм по триста - старушкам на щи, а ближе к
зарезу пласт по три сантиметра делай, чтобы в один вес и мяска, и жирка, и
грудинной косточки. Соколок по полтора фунта рубится, хорошей семье на борщ. А
то взяли моду - мякотный кусочек, а к нему кости довесок. Я бы таких рубщиков
своими руками...