"Святослав Логинов. Черный смерчь (главы из романа) (продолжение р. Черная кровь)" - читать интересную книгу автора

его прикосновения.

Уника вздрогнула, вскинула голову. Никак она задремала, вот этак, сидя
под открытым небом? Не заметила как и стемнело. На западе едва багровеет
полоса, словно гаснущие в очаге угли. Могильный камень горбом выпирает из
земли, тяжелый, полсотни силачей разом не сдвинут. А рядом с камнем стоит
человек: высокий, широкоплечий - не обознаешься...

- Таши... - тихо выдохнула Уника, - вернулся...

Таши шагнул навстречу, молча склонился над безвольно сидящей Уникой. Лицо
знакомое, родное, ничуть не постаревшее за прорву канувших лет. Карие глаза
под густыми бровями в самую душу смотрят. Откуда в предночном мраке цвет
глаз рассмотреть, а вот умудрилась, рассмотрела... От этого взгляда крУгом
пошла голова, словно в жаркий полдень на цветущем лугу, сладкий клеверный
дух туманит разум и ничего не осталось кроме родных глаз.

- Вернулся... вернулся... я всегда знала, что ты придешь...

Тяжелая, такая знакомая ладонь легла на плечо, торопливо скользнула под
распахнувшуюся безрукавку, коснулась груди, заставив Унику вздрогнуть и
напрячься от полузабытого счастья.

- Таши, родной, я же старая совсем...

- Ну что ты, ведь я люблю тебя, родная моя, любимая...

Слово в слово как тогда, полжизни назад...

Нетерпеливая рука - вечно Таши был неуемным! - потянула в сторону
мешающую одежонку и вдруг отдернулась, как испугавшись чего. Ну конечно,
накололся, забыв, что в полочку безрукавки воткнута игла - проколка,
сработанная Стакном из малого кусочка чудесного нефрита. Именно этой
проколкой, а вовсе не потерянным ножом был убит чудовищный Кюлькас.

- Осторожней!.. - шепнула Уника. Она подняла руку, чтобы выдернуть так
неловко попавшую иглу и едва не закричала от страшной боли в обожженных
пальцах. Проколка казалась раскаленной, простой огонь не умеет так жечь! В
следующую секунду пелена спала с обманутых глаз, и Уника с трезвой ясностью
увидела, кто стоит рядом с ней. Не было в нем ни единой близкой черты, все
казалось чужим и враждебным. Жабий рот, пасть, а не рот, глаза с незнакомым
разрезом, волосы гребнем стоящие на макушке и словно грива растущие даже на
шее, а быть может, и на спине. Одной рукой чужинец касался обнаженной груди
Уники, а в другой, неловко отставленной, держал глиняную плошку, над
которой сладко курился приторный наркотический дымок.

Вот оно, как обошел вражина старую Йогу! Вот откуда явился на свет
мангас, убивший Таши!

Что есть сил Уника оттолкнула оборотня, влетела в дом, захлопнула дверь,