"Святослав Логинов. Черный смерчь (главы из романа) (продолжение р. Черная кровь)" - читать интересную книгу автора

Незримой тенью Рон проскользнул между домов, поднялся на пристенок у
частокола, зажмурившись от страха, спрыгнул вниз. Земля больно ударила по
пяткам, но Рон, сдержав вскрик, поднялся и захромал к Старому ручью.
Нетопырь рваной тенью пронесся над головой, скрипуче крикнула пустельга.
Звезды - глаза небесных волков, смотрят в разрывы между тучами,
высматривают, что творится на земле в этот час. Мать рассказывала, что
ночами вокруг селения бродит ощеренный Жжарг, ждет, не вылезет ли кто из
малышей за стены на поживу кровожадному демону. От него не спрячешься -
небесные волки увидят и укажут демону, куда надо спешить.

В темноте мигнули два красных глаза, уставились на замершего мальчишку.
Потом ночной воздух подсказал, что рядом живое теплое тело, запах мокрой
шерсти коснулся ноздрей. Холодный нос ткнул беглеца в плечо.

- Турбо! - прошептал мальчик, погладив мокрый взъерошенный бок. - Как
хорошо, что ты пришел, с тобой я не пропаду...

Вдвоем они вышли к заводи, куда днем бегали по-воду посланные матерями
детишки. Турбо, наклонившись к воде, начал лакать. Рон выждал, пока ручей
успокоится, провел над гладко струящейся водой ладонями, начал, запинаясь,
читать заклинание, которого ребенку произносить вовсе не следовало. Старый
Ромар говорил, что прежде такого волшебства в мире не было, а после смерти
Кюлькаса с водой много чудного происходить стало. Вот и это заклинание - с
виду простое, а на него теперь вся надежда. Утром проснется шаман Калюта
или всезнающий Ромар, подойдут к реке или ручейку вымыться со сна, или
просто напиться, а из текучей воды раздастся голос шестилетнего шаманыша
Рона:

- Беда! Чужинцы пришли, оборотни! Матхи убили, вождю глаза отвели...
Чужинцы в селении!

Глава 2

Притомившийся за день лик Дзара касался древесных вершин. Здесь, на
севере, вечера были невиданно длинными, еще не один час пройдет, прежде чем
опустится на землю недолгая тьма. А до этого солнце так и будет
просвечивать сквозь листву, потом на полнеба раскрасуется закат полный
обманчивого света. Длинный вечер - много времени для негромких вечерних
воспоминаний, усталых, как и сама вечерняя земля.

Уника, прикрыв глаза, сидела возле вросшего в землю серого камня и
слушала тишину. Другой бы не посмел вот так сидеть в лесу: беспечного здесь
мигом сделают безжизненным, - но ей можно многое, что недоступно прочим. Ни
один зверь, ни единый дух или странное существо не посмеет подойти к ее
дому без специального зова. Самовольно прийти может только человек, но кому
ходить в этакой глухомани? К тому же, заклинаний кругом наплетено -
курчавке впору, как сказал когда-то Ромар.

Дом громоздился за спиной, такой же нелепый, что и прежде, но давно
ставший знакомым до последнего бревнышка в стенах. За шестнадцать долгих