"Дэвид Лодж. Академический обмен (Повесть о двух кампусах) " - читать интересную книгу автора

врачебной помощи на сумму в тысячу долларов. Поскольку это составляло треть
его годовой стипендии, Филипп решил, что подходящий предлог, чтобы прервать
занятия и с честью вернуться в Англию, наконец найден. Однако
стипендиальный фонд, черпающий из бездонного финансового колодца,
немедленно предложил покрыть все расходы. Тогда Филипп взял и написал
Хилари, прося ее руки. Девушка, которой порядком наскучила пасторальная
поэзия, сдала в библиотеку книги, купила в первом попавшемся магазине
свадебное платье и прилетела к нему первым же рейсом. Их брак был заключен
в Бостоне священником англиканской церкви спустя три недели после того, как
Филипп предложил Хилари руку и сердце.
Одним из условий стипендии были непременные поездки в разные концы
Америки, для чего исследователям предоставлялся взятый напрокат и
оплаченный автомобиль. Желая убежать от суровой зимы восточного побережья,
а заодно и отпраздновать медовый месяц, молодожены решили сразу же
отправиться в путь. Хилари села за руль новехонького гигантского "шевроле",
и они помчались к югу в сторону Флориды, то и дело съезжая с автострады,
чтобы заняться любовью на широченном заднем сиденье. После Флориды они с не
менее приятными остановками пересекли все южные штаты и, добравшись до
Эйфории, остались там до лета в квартире на верхнем этаже дома, стоящего на
холме в центре Эссефа. С их двуспальной кровати открывался вид на бухту и
противоположный берег, где на зеленеющих склонах раскинулся Плотин,
колыбель эйфорийского университета.
Подзатянувшийся медовый месяц стал тем ключом, который помог Филиппу
Лоу наконец открыть Америку. Вдруг он обнаружил в себе явно
неудовлетворенную склонность к чувственным наслаждениям, которым он
предавался не только разделяя двуспальное ложе с Хилари, но и пользуясь
такими бесхитростными мелочами американского быта, как душ в ванной и
всегда холодное пиво, а также супермаркеты, открытые бассейны с подогретой
водой и разноцветное мороженое. В Америке солнце сияло вовсю. Филипп стал
менее зажатым, обрел уверенность в себе и научился радоваться жизни. Теперь
он умел управлять машиной и с лихостью аборигена носился по холмам на своем
шикарном "шевроле", включив на полную катушку магнитолу. Он стал
завсегдатаем винных погребков и ночных клубов, где в те времена царили
джазисты и поэты, и с восторгом приобщался к духу времени. И без особых
затруднений закончил диссертацию. Это была первая и последняя в его жизни
работа, не только начатая, но и доведенная до победного конца.
Ко времени возвращения в Англию у Хилари пошел четвертый месяц
беременности. В тот день, когда они пришвартовались в Саутгемптоне, шел
сильный дождь, и Филипп подхватил простуду, которая не отпускала его целый
год. Они сняли в Раммидже на полгода сырую и продуваемую насквозь квартирку
и после рождения ребенка перебрались в небольшой сырой и продуваемый
насквозь одноквартирный домик, откуда, спустя три года, уже с двумя детьми
и ожидая третьего, переехали в сырой и продуваемый насквозь дом на окраине,
но с садом. Из-за детей Хилари так и не вышла на работу, а зарплата у
Филиппа была отнюдь не велика. Жизнь стала подбрасывать задачки на сведение
концов с концами. Впрочем, в те времена многие подобные семейства
испытывали такие же проблемы, и, не вкуси Филипп в Америке безбедной жизни,
он и не стал бы жаловаться на судьбу. Глядя на эйфорийские снимки,
запечатлевшие его и Хилари - с бронзовым загаром, веселых и уверенных в
себе, - он начинал порою сомневаться, почесывая редеющий затылок, они ли