"Жак Лёв. Великие учители молитвы " - читать интересную книгу автора

Итак, Моисей ожидал шесть дней. Господь воззвал к нему лишь на седьмой
день. Шесть дней полностью принадлежали Богу. Моисей все более и более
погружался в облако, он продолжал подниматься в гору /нельзя
останавливаться, когда поднимаешься к Богу/; и он пробыл там сорок дней и
сорок ночей /сравним это время с нашими урывками молитвы по четверти часа!/.
Библия благоговеет перед тайной этого сорокадневного диалога.
Наконец мы подошли к удивительному и сокровенному отрывку, который -
увы! - стал, может быть, слишком привычным для нас: "Моисей же взял и
поставил себе шатер вне стана, вдали от стана, и назвал его скиниею собрания
... Когда же Моисей входил в скинию, тогда спускался столп облачный и
становился у входа в скинию. И говорил Господь с Моисеем лицем к лицу, как
бы говорил кто с другом своим" /Исх 33 .7-11/.
Здесь мы достигаем наивысшего момента молитвенного поклонения, причем
Господь наш оказывается вовсе не таким Богом, запредельность Которого давит
на нас и требует, чтобы мы распластались. Господь говорит с нами, как
разговаривают с близким другом. Слова Иисуса: "Я уже не называю вас рабами,
но Я назвал вас друзьями", - вполне применимы уже к Моисею.
Еврейский писатель Андре Нехер в своей прекрасной книге "Моисей и
еврейское призвание", написанной в послевоенные годы после массового
истребления евреев, что лишь усиливает производимое ею впечатление,
прекрасно описывает характер Моисея: "Моисей, - говорит он, - это человек
первой заповеди, тот человек, которого Господь ищет, показывает,
захватывает: "Я Бог твой".
Следует особо подчеркнуть слово "твой" Бог. Господь говорит Моисею не
просто: "Я Бог", но "Я твой Бог". Разумеется, замечает Нехер, "Моисей
воспринимает это Божественное слово твой не как обращение к своей
собственной личности, но как Слово, сказанное раз и навсегда всему
еврейскому народу". Ибо Моисей, как мы увидим далее, никогда не отрывал себя
от своего народа. Наоборот, он взял на себя весь ропот своего народа, все
его недоверие к Богу. Моисей, первый преемник понятия "твой Бог", воспринял
его и пережил с высочайшей напряженностью, подобно тому, как Мария в своей
единственности в какой-то момент сумела стать Церковью. Коллективное и
личное "твой Бог" с первой же минуты откровения на Синае слились у Моисея
воедино, и именно от него откровение о близком Боге /"твой"/ постепенно и
очень медленно, - через всю жестоковыйность, - дошло и до нас.
Ибо Моисей с момента своей встречи с Ягве в горящем кусте никогда не
был больше одним в своем собственном "я". И было это результатом молитвы.
Признав в Ягве Бога отцов своих, Моисей воспел Его после победоносного
прохождения через Чермное море: "Он Бог мой, и прославлю Его". Господь
становится ему все ближе и ближе. "Я твой Бог" - это и есть Божественное "на
ты".
Я твой Бог, Он мой Бог. "Твой", "мой" в молитве составляют как бы
любовный диалог. "Господу сказал ты ныне, что Он будет твоим Богом... И
Господь обещал тебе ныне, что ты будешь собственным Его народом"
/Втор 26. 17-18/. Жаль, что некоторые псевдорелигиозные издания извратили
эту первичную истину, которая от этого тем не менее не перестает быть
истиной. И теперь нам понятно, что Господь, являясь как "огонь поядающий"
или "Бог ревностный", представляется нам таким лишь от избытка любви.