"Чадравалын Лодойдамба. Прозрачный Тамир " - читать интересную книгу автора

поудобнее, поджал под себя ноги и сказал:
- Ну вот что, жена. Слава гениям-хранителям, что сами хоть живы
остались. Давай-ка вскипяти чай, а там видно будет. В дымящемся аргале
всегда есть уголек, живой человек всегда найдет выход.
На скулах у Эрдэнэ заходили желваки, глаза уставились в одну точку, изо
рта и ноздрей клубами шел синеватый дымок.
Казалось, Долгор что-то хотела сказать мужу, но, промолчав, вышла из
палатки.
Она стала разжигать огонь, а губы ее все время шептали: "Гомбо мой,
Тайшир мой". Но она и сама не могла бы ответить, о чем просит святых.
А на востоке всходило сверкающее солнце. То тут, то там заблестели
круглые кустики перекати-поля, гонимые по степи осенним ветром.


2

За день до того, как Эрдэнэ остался без коня, в долине Тамира, только в
другом ее конце и тоже на рассвете, произошло еще одно событие.
У самого выхода из долины, идущей с северо-запада на юго-восток, на
пологом склоне стояли три юрты. Среди них был устроен загон для овец. На
рассвете из большой юрты вышел круглолицый смуглый человек с острыми
бегающими глазами. Он был в халате из синей далембы и поношенных гутулах. На
поясе у него висел нож с берестяной ручкой.
Звали этого человека Итгэлт. Он не стар, ему всего тридцать два года. И
не знатен, нет у него никакого титула. Но он очень богат, хотя от отца
унаследовал небольшое хозяйство. За несколько лет всеми правдами и
неправдами стал он одним из самых зажиточных людей в Луу-гунском хошуне.
Девятнадцати лет он женился на дочери одного тайджи из
Далайчойнхорванского хошуна. В приданое получил большое стадо - отсюда и
пошло его богатство. При себе он держал немного скота, зато все бедняки в
округе пасли его стада.
Жену его зовут Должин, десятилетнего сына - Хонгор, а семилетнюю дочь -
Солонго.
Итгэлт всегда поднимался на рассвете и до вечерних сумерек работал не
покладая рук. Того же он требовал и от всех своих близких. Поэтому и жена
его, Должин, обычно вставала рано. Она доила коров, выгоняла их на пастбище,
а потом принималась за другую работу по хозяйству. Если кто-нибудь встанет
раньше ее, она весь день ходит мрачная и молчаливая. Женщины, которые
батрачат у Итгэлта, знают это и потому стараются выйти из юрты лишь после
того, как раздастся стук ступы в юрте Итгэлта.
- Должин! - потягиваясь, обратился Итгэлт к жене. - Буди сына, пусть
соберет коров. Сегодня будет хорошая погода. - Он подошел к северной юрте и
открыл дымник. - Дулма! Пора вставать! - Потом направился к восточной юрте.
Но оттуда уже выходила пожилая женщина.
В северной юрте жил табунщик Галсан с женой Дулмой. В восточной юрте -
чабан Няма с женой Хишиг и шестилетней дочкой Сурэн.
Итгэлт ростом невысок. Он худощав, жилист, но мускулы у него крепкие.
Ходит он проворно, чуть подпрыгивая, поэтому его и прозвали "Кузнечик".
Разбудив работников, Итгэлт направился к своей юрте. Навстречу ему,
протирая заспанные глаза, вышел Хонгор.