"Леонид Каганов. Харизма " - читать интересную книгу автора

даче, меня даже спать уложили на полу, мест на диванах всем не хватило.
Утром в воскресенье мы полдня еще немного потусовались, но уже все вялые
были, выпивка кончилась, ничего интересного не было, и домой поехали. И я
со всеми поехал. Вышли из электрички в городе, зашли в метро - и
разъехались кто куда по домам.
Я еще мать порасспрашивал. Она говорит - вернулся довольный, с улыбкой.
Совершенно трезвый. Сказал, что хорошо отдохнули, поужинал и спать лег.
А я себя помню только с утра. Пробуждение было - никому не пожелаешь! В
какой-то момент я понял, что лежу у себя дома в кровати и не сплю. Но при
этом совершенно не могу пошевелиться - меня парализовало. И кричать не
могу! И даже глаза открыть не могу! Не знаю, сколько я так лежал, это
очень паршивое состояние. Наверно, час лежал. А может, пять минут. Наконец
смог "раскачать" большой палец на ноге. Мысленно давал ему команду
сгибаться-разгибаться, и наконец он послушался. Я долго скребся им по
одеялу, затем "раскачал" всю ногу. Дальше пошло легче, открылись глаза, и
уже через пару минут я мог встать и даже говорить. Только говорить я пока
матери ничего не стал, а сходил на кухню, налил чаю и вышел в инет.
И тут словно кто-то внутри произнес всего одно слово - "Маразм".
Отчетливо, но совершенно без интонаций. Будто прокомментировал. И я сразу
понял, что имелось в виду - надпись, которую я оставил ректору. Я снова
пролез на институтский сервер и стер ее. Могу спорить, с вечера пятницы до
раннего утра понедельника ее никто из сотрудников не видел. Взамен я
написал: "Хочу поговорить о безопасности. Алексей Матвеев, группа АС-3".
Аккуратно замел следы и вышел из Интернета. Затем принял холодный душ,
тщательно побрился и впервые за два года сделал зарядку. И поехал в
институт.
Знакомо тебе такое ощущение, когда ты надеваешь наушники, врубаешь громко
музыку - хорошую музыку, любимую, энергичную - и едешь в метро, ходишь по
улицам? Такое впечатление, будто снимается клип, а ты в главной роли. И
вот ты ходишь, смотришь вокруг, а в такт тебе бьется ритм. И все вокруг
становится таким четким, ритмичным, правильным? Ну вот - такое же ощущение
было у меня в тот день, только плеера со мной, понятное дело, уже не было.
Приехал я в институт вовремя, даже чуть раньше, чем надо. Наши вяло
копошились в аудитории. Шуршик читал книжку. Баранов стоял у доски и
задумчиво кидал тряпкой в потолок - ну не дурачина? Алена сосредоточенно
двигала челюстями и хрустела пустой фольгой от шоколадки. Как всегда -
женственная и обаятельная.
Я сразу подхожу к Ольге. Она стоит над партой, держа в руке пудреницу, и
пытается маленьким черным ершиком закрутить непослушную ресницу. Видимо,
уже давно. Я поздоровался и попросил у нее тетрадку на пару минут.
Конечно, ей самой сейчас не до тетрадки. Сажусь и внимательно читаю
прошлую лекцию. Вообще-то я на ней тоже был. Но считай, что не был, потому
что ничего не записывал. А Ольга у нас очень хорошо пишет. Все подряд, как
автомат, и отличным почерком. Я закрываю глаза. Мысленно прогоняю в памяти
все три типа уравнений, открываю глаза, прочитываю снова. Захлопываю
тетрадку и отдаю Ольге. Почему такая простая процедура не приходила мне в
голову раньше?
В аудиторию входит Антонина Макаровна, и воцаряется гробовая тишина.
Макаровна звучно опускает на преподавательский столик свой неизменный
саквояж и оглядывает аудиторию поверх очков: