"Василий Ливанов. Агния, дочь Агнии (Сказание о скифах) " - читать интересную книгу автора

матерях, у которых отнимаете для своих диких забав сыновей - многие из них
никогда не вернутся к родному очагу или вернутся калеками. Вы подумали о
дочерях ваших, которые стареют, так и не узнав мужней любви и счастья
деторождения? Может, любовь калеки, по-вашему, большое счастье? Что вы
напялили свои раззолоченные панцири, вояки? Разве ваши мечи смогли защитить
нас от андрофагов? Нас защитили рабы, которых вы сами объявили свободными!
Или вы не клялись нерушимой клятвой вместе с нашей царицей?.. Семнадцать
долгих лет, как милости, ждем мы возвращения своих мужчин, а они и не
вспоминают о нас. Не вы ли, пьяные, похвалялись любовью к грязным чужим
бабам в проклятых каких-то странах? А в это время мы, женщины, вместе с
рабами берегли ваши табуны, ваши стада, трудясь за вас, мужчин... Наши
мужчины забыли о нас, а мы забудем о них. Мы будем делить ложе с теми, с кем
делим труд и пищу, радости и опасности! А вы не скифы больше, вы просто
трусы! Вы все давно знаете, что мы тайно роднимся с рабами, и от бессилия
только прячете голову под крыло, как глупые птицы. Раскройте ваши глаза: сам
Солнцеликий посылает нам свое одобрение!
Так кричали женщины онемевшим от ярости и обиды старым воинам.
А потом вперед выступила пожилая полногрудая скифянка и позвала юнца,
торчащего по причине высокого роста из-за спин стариков.
- Гайтор, бедный мой сыночек! Ты бы не появился на свет, будь твой отец
скифом. Настал час, и я скажу тебе: ты сын Белоглазого Кельта! Да, да, - и
увидев, что у юнца отвалилась челюсть, закончила требовательно: - Иди сейчас
же домой! Твой отец всю ночь отбивал табун от волков не хуже любого скифа.
Ты можешь гордиться своим отцом: он свободный человек и не даст нас в обиду.
Товарищи юнца с презрением отступили от него, и тогда несколько женщин
разом заголосили, перекрикивая одна другую:
- Ашкоз! Спутан! Масад! А вы что думаете, что родились от дуновения
ветра? Ваши отцы ждут вас у родных очагов и будут рады обнять своих глупых
сыновей!
Обратно женщины возвращались, уводя с собой толпу потрясенных юношей.
Слава тебе, царица Агния Рыжая! Такого полного поражения скифского
мужества не могли припомнить даже самые ветхие и злопамятные старики!

- Царица родила черного ребенка! - еще издали крикнул я, колотя без
нужды пятками обросшие длинной шерстью, запавшие бока Светлого.
- Благодарение великому Агни, - торжественно отозвался дед Май.
Он стоял у кибитки, с сомнением оглядывая белого бычка с испачканным в
навозе боком, которого Аримас крепко держал за скрученную ремнем губу. Судя
по всему, дед и внук не собирались уходить из кочевья, несмотря на решение
старейшин. Да еще вопреки запрету готовились принести жертву богу Агни.
- Не чтущего щедрой милости великого бога постигнет его гнев, - угадал
мои мысли старый кузнец и вдруг, растопырив седую бороду, заорал на Аримаса:
- Ну, что стоишь, как баран на солончаке?
Аримас вздрогнул и, торопясь, стал обтирать ладонью замаранный бок
скотины.
Старый кузнец протянул мне крепкий витой аркан и короткую толстую
палку. Я спешился, принял из рук деда жертвенное орудие и присоединился к
Аримасу. Вдвоем мы натянули аркан через комолую голову на шею бычка и
укрепили за ремнем палку. Дед Май, мерно помахивая куском негнущейся старой
шкуры над тлеющим костром, слезясь и чихая от дыма, поднял пламя.