"Джози Литтон. Мечтай обо мне " - читать интересную книгу автора

подняла голову от колен, то и вовсе остановился. Ее бледное лицо опалово
мерцало в темной рамке волос, губы были сжаты в линию. Не требовалось особой
проницательности, чтобы понять, что она изо всех сил борется со страхом.
- Ах, Кимбра... - пробормотал Вулф.
Сочувствие оттеснило не только гнев, но и вожделение, еще пять минут
назад казавшееся неодолимым. Вулф поднял жену (она не противилась, и он счел
это добрым знаком) и уселся на кровать, держа ее на коленях и баюкая, как
испуганного ребенка. Сказать по правде, он не знал, как баюкают детей,
просто никогда не имел такой возможности, но думал, что именно так это и
делается. Собственные руки показались большими и грубыми, когда он отважился
погладить ее по судорожно напряженной спине. Он готов был к тому, что Кимбра
съежится, но она, наоборот, расслабилась, а чуть погодя храбро заглянула ему
в глаза.
- Боже, как я глупа!
Вулф был до того поражен этим замечанием, что расхохотался, а услышав
собственный смех, поразился еще больше. С самой первой встречи он ощущал
вожделение к Кимбре как яростный голод, в этот вечер оно достигло своего
пика, стало почти болезненным, едва выносимым. Ничего подобного не случалось
с тех самых пор, когда он, мальчишка, только начинал желать женщин. Как же
он может смеяться? Что общего у плотского вожделения с чувством радости, от
которой смех сам собой рвется с губ? Или общее все-таки есть?
Совершенно сбитый с толку, Вулф ближе привлек к себе жену.
- Ты вовсе не глупа. Бояться в первый раз нормально.
В самом деле, подумал он, у нее есть все основания нервничать: невинная
девушка, против воли отданная за того, кто до сих пор приносил ей только
страдания. Мало ли чего можно ждать от него в первую брачную ночь? Но какого
дьявола Марта ее не успокоила? Или любая другая из тех, что увели Кимбру?
Они все замужем, а Марта к тому же вдова человека, который в юности учил
Вулфа держать меч, то есть почти родня, хоть и не по крови. Он потому и
отправил с Кимброй целую толпу, что надеялся: их многословные заверения хоть
отчасти ее приободрят. Почему же она так испугана?
В памяти Вулфа вдруг забрезжило смутное воспоминание о том, как
Марта... а ведь и в самом деле, она пыталась подсунуть ему свою дочь! Он,
конечно, не принимал этого всерьез, но сама она, выходит, была настроена
иначе. Только Один знает, что она наговорила Кимбре!
- Твоя мать объясняла тебе... ну, все это? - спросил он неловко.
- Она умерла. Я ее совсем не знала, - ответила Кимбра ему в плечо.
- А нянька?
- Мириам - старая дева и ничего не знает о мужчинах. - Вулф ощутил, как
Кимбра судорожно набрала в грудь воздуха. - Но не считай меня совсем уж
несведущей. Тот, кто лечит, поневоле узнает тайны плоти.
Это заявление мало обнадежило Вулфа. При всем милосердии, которое
Кимбра выказывала к страждущим, он готов был поставить свой боевой корабль
на то, что она понятия не имеет о плотской любви. Он мог бы многое
порассказать ей о том, что происходит между мужчиной и женщиной, но решил,
что она и так познает это на собственном опыте.
Поэтому он только сказал: "Вот и хорошо!" - и прижал к себе Кимбру еще
теснее. Она завозилась на коленях, устраиваясь. Пришлось прикусить губу,
чтобы не застонать в голос.
- Столько всего случилось в последнее время...