"Михаил Литов. Узкий путь " - читать интересную книгу автора

Ему виделось, что некто, окутанный тенью, грациозно пляшет в угрюмом
вечернем воздухе и на блюде, стараясь поднять его повыше, преподносит ему
Марьюшку Иванову, которая лежит, свернувшись калачиком, и спокойно сносит
всю эту странную процедуру. Марьюшка Иванова подремывает, сладко жмурится
на тонком блюде, и он возьмет как конфету, он сорвет как розу ее гибкое,
змеиное и не вполне еще состарившееся тело. Приближаясь, чтобы сделать это,
он еще издали посылает ей воздушные поцелуи. Марьюшка Иванова пребывает во
власти Назарова, который выдумывает, что ему негде жить, и платит за постой
потаенным трудом своего мужского начала. Интересно, посвящена ли в эту
тайну Кнопочка? Сироткин не удивится, если да. Но там, где злые силы душат
Марьюшку Иванову и заставляют ее быстрее чахнуть, не последнюю скрипку
играет и Кнопочка. Назаров пришел к простой и емкой форме обращения с
Марьюшкой: он приказывает, что ему приготовить на обед да какую рубашку
выгладить, он ее господин, а она ему служит верой и правдой. Кнопочка для
порабощения подруги избрала другую тактику, более гибкую и сложную и не
менее плодотворную. Кнопочка укладывается на диван, черты ее бледного лица
заостряются, глаза от печали ничего не видят перед собой, она тяжко
вздыхает и ждет, когда Марьюшка прибежит к ней спрашивать, чем может быть
полезна. И никакой выгоды для себя бегущая во весь дух Марьюшка Иванова не
преследует. Она знает, что Назаров безумно влюблен в Кнопочку и на ней,
Марьюшке Ивановой, никогда не женится. Однако Назаров, малый изворотливый и
ненасытный, пользуется ее прелестями, в этом Сироткин убежден, чтобы они
там ни твердили о чистоте своих отношений. Думая о Назарове, Сироткин
скрежетал зубами. Есть люди, от которых нельзя не отмахнуться в ужасе и
негодовании. Кнопочка, та всего лишь эгоистичная, злая дурочка, сумевшая
поработить Марьюшку Иванову, а в известном смысле и самого Назарова; и
когда Сироткин помышляет вступить в ней в связь, в нем, стало быть, звучат
отголоски какого-то древнего, оттесненного в темные уголки души мазохизма.
Впрочем, мазохизмом было и желание нынешнего вечера отдать во власть
Марьюшки Ивановой, ведь отдаться предстояло существу забитому, обманутому,
и некая неумолимая сила гнала его к этому лишь для того, чтобы завтра еще
одна ненависть поселилась в его сердце. Господи, как жутко! страшны
подобные эксперименты! Но у него словно не осталось права на выбор, душа
опередила его, устремившись к неясной цели, и он лихорадочно бежит за ней.
Да, он возжелал тихого, безропотного, совершенно сглаженного единения с той
самой Марьюшкой Ивановой, которой проходимцы заморочили голову, рассказывая
о святости царящей между ними дружбы. Они обещают бедняжке взять ее с собой
в свою жизнь. Взять с собой! Что же это означает? А то, что Марьюшка
Иванова где-то, возможно, что и в собственном доме, будет жить при них,
прислуживать им, исполнять за них всю грязную работу, а они будут
рассуждать, как славно жить одной семьей и как стало им всем хорошо. Ловко
придумали! Бедняжка разве что в редкие минуты просветления ума понимает всю
вздорность подобных идей и их опасность для ее свободы, а в сущности она,
кажется, склонна думать, что именно в такого рода совместной жизни, в
бескорыстном служении близким ее идеал и счастье.

***

Днем в городе жаркий, липкий воздух срастался с человеком, как
возраст, как болезни, но по вечерам в его внезапно обостряющейся прохладе