"Михаил Литов. Узкий путь " - читать интересную книгу автора

Михаил Литов

У З К И Й П У Т Ь


Глава первая

Кнопочка с болезненным эгоизмом вертелась в кругу собственных
нужд, ей хотелось показаться перед всеми столь трогательным существом,
чтобы люди невольно испытывали острую и какую-то фантастическую потребность
заботиться о ней, захлебываться в ее нескончаемых проблемах, чутко
угадывать ее желания. Никто Кнопочку и не обижал чрезмерно, а что некое
время назад ее грубо изнасиловал Назаров, то это событие нельзя безусловно
отнести к обидным, поскольку она, внешне огорченная и даже разгневанная, в
глубине души восприняла его не без определенного удовлетворения. Бытовало
мнение, что Кнопочка обладает очень тонкими чувствами и ранимой душой.
Когда кто-нибудь давал понять, что не намерен возиться с нею, а то даже и
вовсе потешается над ее неуемной, жаждущей повсеместного признания натурой,
она от жалости к себе как бы вступала в конфликт со всем родом
человеческим, но в результате всего лишь прогоняла, не утруждаясь поисками
предлога, зато с пафосом, Назарова, давно и, как утверждала сама Кнопочка,
безнадежно в него влюбленного. С одной стороны, он был при ней словно раб,
исполнявший любую ее прихоть, а с другой, он, образцовый в своей покорности
и выдержке, вездесущий, неистребимый, захватывал ее со всеми ее потрохами в
ловушки и пропасти какой-то темной, беспредельной власти, и она с ужасом
сознавала это. Ощущение опасности, заключенной в этой зависимости от
нелюбимого человека и угрожавшей, наверное, даже ее душе, ее бессмертию за
гробом, порой не только делало ее больной и разбитой, но и сильно отвлекало
от постоянно действующей мысли, что она, в сущности, чертовски хороша собой
и могла бы весьма прилично выйти замуж. А происходила в жизни Кнопочки эта
тягота оттого, что семь лет назад Назаров воспользовался ее слабостью и
детской доверчивостью, на крымском берегу, разгоряченный солнцем и морскими
ваннами, грубо схватил ее, отдыхавшую с ним в одной палатке, овладел ею,
необузданно продираясь сквозь девичьи слезы и мольбы о пощаде, и с тех пор
она привязана к нему, к таинственному источнику зла, помещенному в его
откормленном теле. Ей были противны его лысина и мясистость, его
тыквообразная голова и деланные манеры рубахи-парня, но избавиться от него
никак не могла, потому что уж он-то, отмывая совесть от давнего греха,
заботился о ней, как никто другой.
Когда по той или иной причине раздосадованная на весь мир Кнопочка
прогоняла его, неунывающий Назаров шел на жительство к Марьюшке Ивановой,
которая безотказно принимала его и усаживала обедать, и отдавала ему лучшие
куски, и стирала его белье, и коротала с ним долгие зимние вечера в
разговорах ни о чем, а подругам в зависимости от настроения либо говорила с
ядовитым шипением, что опять явился "этот боров, хам", либо кричала на
подъеме любовного воодушевления: вы все мизинца его не стоите! У Назарова
далеко за городом был свой дом, но он туда наведывался редко, в городе у
женщин ему жилось удобнее во всех отношениях. Когда у Кнопочки возникало
подозрение, что Назаров рискованно зажился у Марьюшки Ивановой, она
приходила обрушить на подругу свое негодующее сердце, устраивала сцену,