"Михаил Литов. Почти случайное знакомство " - читать интересную книгу автора

разговор.
- В целом не отказываю.
- Хорошо!
Она была довольна, вырвав у меня это, как ей представлялось, согласие.
И вот, когда в моей голове все перемешалось, когда мое сердце окутал
непроглядный туман и я уже почти не владел собой да и точно не совладал бы,
если бы, целуя ее руки, вдруг хоть на крошечный шажок сдвинулся к ее груди
или лицу, она с беспечной легкостью отстранилась, встала и поправила
сбившиеся одежды. Сказала, что ей пора. Оставалось ли мне что иное, кроме
как смирно отпустить ее? Я, в сущности, и сам был доволен. Я уже словно
чего-то добился и устроил некий важный задел на будущее, но сейчас мне,
пожалуй, и нужно было, чтобы она ушла, дав мне время все спокойно
обмозговать наедине с собой. Она говорила о целом, сказала умно и
намекающе, тонко, я же видел, как из всего в целом выходило не только мое
согласие по прошествии некоторого времени поселить ее в моей квартире, но и
большое, бескрайнее, да только и какое-то бескрылое смущение. Я боялся ее
отпускать, боялся, что оторвавшись от меня всего на мгновение, она утратит
свое нынешнее существование, уже находящееся, как мне казалось, в моей
власти, уже поддающееся мне. Но я боялся и того, что впрямь осмелюсь
переступить последнюю черту. Не понимал я толком, что происходит, что такое
начало твориться вокруг меня, к чему все это может привести, не к тому ли,
что я сам окажусь в подвешенном состоянии, может быть, даже на улице, в
изгнании. Да, минута была чувствительная, но я не все лишь вскрикивал и
скрючивался, решаясь взглядывать на Машеньку только искоса, как бы пряча
глаза и свой истинный взгляд, а еще и разбирал всю эту внушительную,
плотную массу возникших у меня в отношении дочери подозрений. Мне казалось,
что Машенька требует и домогается от меня чего-то крупного и твердого, а
при этом и сама готова не постоять за ценой. Это меня пугало. Когда человек
вот так крупно и твердо обосновывается, утверждается, то сколько бы он ни
был готов добросовестно и честно расплачиваться, может, глядишь, статься
так, что он просто толкнет тебя ненароком, заденет плечом, а ты и отлетишь
в сторону и окажешься не при чем. Она любит меня, и шейка у нее остается
невинной, но при этом она так вдруг восстала, так взыграла, с такой мощью
завертелась, что я рисковал попросту затеряться и пропасть. Я был в
недоумении. Едва я дождался, пока она уйдет, и как только она вышла, я тут
же мысленно поклялся не допустить ее опасного переселения ко мне. Поселится
здесь - попробуй потом от нее избавиться, ведь, чего доброго, сам полетишь
отсюда вверх тормашками. Не этого я хотел, не того, чтобы она за мой счет
решала свои проблемы. Да и минута... какая минута! а она, похоже, только то
и сообразила, что можно с пользой для себя сыграть на моих чувствах. Она
мне вдруг стала неприятна. Моя голова совсем пошла кругом. Отпустив ее, не
воспользовавшись достигнутым, тем, что могло еще иметь вид чего-то
идеального, а не стоящего на одном единственно ее голом расчете, я проиграю
и никогда уже впоследствии не сумею возродить подобную ситуацию,
восстановить свои завоеванные ныне права. Однако я не решился ее остановить
и даже сам подгонял ее, подталкивал к двери в полном и будто бы трезвом
убеждении, что ей лучше уйти.
За ней захлопнулась дверь, а я стал внушать себе, что рискую зайти
слишком далеко, если она будет жить со мной. Что оно гораздо безопаснее,
когда мы живем раздельно. Но только я выяснил для себя какие-то ужасные