"Тимур Литовченко. До коммунизма оставалось лет пятнадцать-двадцать" - читать интересную книгу автора

Эх, сейчас бы чайку! Побыстрей дотопать до трамвая, а там и домой уж ехать
недолго. Мама накормит, даст чашку кипятка со смородиновым вареньем, А
когла она уйдет на работу, можно будет забраться под теплое одеяло и
уютненько поспать часиков до четырех...
Спать охота! Отбухать третью смену на стройке в такую-то собачью погоду -
это ого-го!..
Юра остановился посредидлинной овальной лужи, потому что ноги у него
заплетались. И словно чтобы вывести его из этого состояния мимо пронеслась
на полной скорости горбатенькая "Победа". В ярком свете фар брызжущая
из-под колес вода представлялась двумя нелепыми призрачными крыльями.
Вот тебе и не ездят! Да еще так мчаться! Как с цепи сорвалась сумасшедшая
машина.
Вытирая рукавом забрызганную полу пальто, Юра поневоле все больше и больше
проникался завистью к тем, кто вот так запросто разъезжает по ночам на
"Победах" и обдает фонтанами грязи случайных прохожих. Именно случайных!
Если уж быть до конца честным, то он по глупости под дождь полез. По
глупости и из чистейшего упрямства.
Конечно, старикам хорошо. Забрались себе в вагончик, и клещами их оттуда
не вытянуть. С них взятки гладки. Да еще прораба принесла нелегкая в
половине второго. Ему хоть бы что, ему план перевыполнять надо к Первому
Мая. Вот и вкалывал бы сам под дождем за такие плевые денежки, да еще
вместо всей бригады!
Однако прораб прорабом, а в автобус он зря не пошел. Недаром известный
всей стройке Колька Моторчик уговаривал его: "Полезай, Юрась, не глупи".
Но как же полезать, когда в автобусе сидят все те же старики, что его под
дождь выгнали?! Это было бы просто беспринципно. И до слез обидно.
Однако принципы принципами, а заболеть после такой прогулочки - запросто.
Беспринципный Венька вот в автобусе поехал, а он заболеет.
Юра раздраженно разжевал давно погасший окурок, со злостью выплюнул его,
надвинул кепку на самые глаза, поднял воротник пальто и решительно зашагал
в ту сторону, где за стеной дождя должно было находиться трамвайное депо.
Он уже приближался к Кирилловской церкви и к Желтому дому, когда вдруг
сзади что-то грохнуло, потом еще, еще и еще, потом загудело. Юра обернулся.
Дождь по-прежнему не позволял ничего рассмотреть как следует. Но гул все
усиливался. И потоки воды, текущие с горы, словно бы вздулись и стали
мутнее.
Какое-то нехорошее предчувствие закралось в душу. Что-то случилось
наверху, там, откуда Юра шел. Что-то нехорошее, даже ОЧЕНЬ нехорошее.
Может даже УЖАСНОЕ.
Почему так быстро катила "Победа"? Словно сидящие в ней люди СПАСАЛИСЬ.
Да что там, сломя голову ДРАПАЛИ, и все тут...
Юра попятился.
Сверкнула ослепительная молния. И юноша наконец увидел, ЧТО же надвигалось
на него из-за завесы ливня: с горы стремительно несся, бурля и пенясь,
водяной вал. На поверхности потока там и сям виднелись вырванные с корнем
деревья, доски, фонарные столбы, крыша какой-то хибарки, блестящий бок
автобуса с выбитыми стеклами и кабина грузовика. В свете мгновенной
вспышки это жуткое видение встало перед глазами и тут же вновь исчезло,
скрытое мраком ночи, обманчивой слепотой после ярчайшего света и стеной
льющейся с неба воды.