"Тимур Литовченко. Великий эстет" - читать интересную книгу автора

искусства жили заказами. Они справились бы с комиксами про Мики Мауса,
Королеву Джунглей или Человека-Скорпиона ничуть не хуже самого Уолта
Диснея. Если не лучше. И разве расписать фресками собор святого Петра или
сделать декорации к спектаклю - это не то же самое? Абсолютно! Комиксы, но
более масштабные. Так что да здравствует Его Величество Заказ!
Гость оперся о подлокотник кресла, вытянул губы трубочкой, почмокал ими,
словно смакуя подброшенную идейку, а затем вдруг до неприличия громко
захохотал. Обычно так хохочут солидные дяди, когда собравшись чисто
мужской компанией опорожнят бутылку-другую дорогого коньяка, да развезет
их слегка от этого, ну совсем так слегка... и вспомнят они юность свою
нищую, босяцкую, да потребует душенька водочки с пивком в неограниченном
количестве, к тому же без закуси. И когда продерет нутро этим жестоким
"ершиком" да слезет с естества последний фальшивый налет
цивилизованности, когда начинаются всяческие пьяные безобразия,
развязываются скованные культурой и светскими условностями языки - вот
тогда пойдут по кругу, из уст в уста пошлые анекдоты "с бородой" да
сальные прибаутки, тогда и гогочут до упаду, до лопнувших подтяжек и
самоотстреливающихся пуговиц, до хрипоты и совершенно свинского хрюканья
те, что недавно вели себя так солидно...
Тем не менее бесшабашная веселость господина Зельбелова словно бы касалась
лишь нижней части его лица. И если козлиная бородка гостя несколько
растрепалась от совершенно неприличного смеха, то непроницаемо черные очки
на мясистой переносице вообще не дрогнули. Они сидели, точно приклеенные.
Странно было видеть, как гость веселится ОДНИМ РТОМ. И даже жутковато
как-то. Бесконечность терпеливо ждал, когда же он прекратит смеяться,
одновременно пытаясь уразуметь, что же это за субъект такой загадочный.
Как-никак, а господин Зельбелов перешел уже из разряда приятных
собеседников в разряд заказчиков, плативших деньги. Им срочно нужно понять
друг друга...
- Да уж, несколько необычная точка зрения. Хотя с другой стороны
удивительно верная. Фрески в соборе все равно что комиксы на камне?
Хм-м-м, слышал бы вас любой священник...- господин Зельбелов перестал
наконец веселиться, пропустил через кулак бородку и наставил на режиссера
непроницаемо-черные очки.
- А сколько стоит сейчас на аукционе вшивый карандашный набросок на
салфетке из дешевого ресторанчика, если карандашом водила рука Модильяни,-
вздохнул Бесконечность усаживаясь на любимый стул на колесиках.- Так что
не говорите презрительно о комиксах, дражайший. Я совсем не то имел в
виду. Комикс можно нарисовать гениально, тогда он превратится в шедевр,
покоривший мир. Точно также можно гениально снять порнографический фильм,
только добавить к демонстрации чисто внешних деталей переживания,
чувственность, мысль - и вот перед нами уже не заурядный животный акт,
творимый перед объективом безволосыми, бесхвостыми обезьянами, а
утонченная эротика. Высокое искусство, драгоценный мой господин Зельбелов!
Так вот, я не согласен оставаться на низшей ступеньке подиума, где место
заурядной серости. Я работаю для того, чтобы держаться на наивысшем
уровне! Собственно, исключительно это я и имел в виду. И это мое
единственное условие.
Закончив столь высокопарную речь режиссер умолк, скромно потупившись.
Кажется, господин Зельбелов на самом деле был солидным заказчиком с