"Тимур Литовченко. Великий эстет" - читать интересную книгу автора

павильоне для съемок. Нет, вообще-то причина этой ошибки ясна. Он же
привык снимать дешевенькую порнуху в комнатушке с голыми побеленными
стенами и кое-как задрапированным стареньким диванчиком. Или с
незадрапированным, так что на нем видны все до единой заплаты, вмятины и
вывалившиеся обойные гвозди. Это вполне в стиле "панк", и это КРУТО,
по-современному. Крутое порно с малолетками в крутой обстановке! А тут -
утонченно-изысканная роскошь... Все равно стыдно так "покупаться".
Вторично решив прекратить говорить глупости и задавать дурацкие вопросы
Бесконечность напустил на себя уверенный вид, прошелся взад-вперед по
комнате, наклонился, деловито потрогал одну из подушечек и непринужденно
поинтересовался:
- Ладно, а где аппаратура?
- Для начала переоденьтесь,- не очень строго, но все же достаточно
настойчиво потребовал господин Зельбелов и коснувшись кончиком тросточки
воротника рубашки режиссера пояснил: - Одежда ваша в полном беспорядке,
дорогой мой.
- Пуговица? Ай, ерунда на постном масле,- отмахнулся было режиссер, однако
брови господина Зельбелова немедленно взлетели над черными очками, и
пришлось срочно соглашаться. Очевидно, господин Зельбелов любил во всем
основательность. Мебель в павильоне настоящая, не бутафорская и, возможно,
даже антикварная, подушечки, наволочки, все честь честью. Почему бы в
таком случае и оператору не вырядиться в СПЕЦОДЕЖДУ?
Работодатель расположился в одном из кресел, закинул ногу на ногу и
постучал набалдашником трости в стену. Немедленно входная дверь
отворилась, и из нее выпорхнула молоденькая девушка-горничная в строгом
коричневом платье, замшевых коричневых туфельках на низком ходу и
крахмальном беленьком чепце с крылышками. Она подала Бесконечности
аккуратно сложенную светло-серую рубашку, темно-серые брюки, широкий
черный пояс с серебристой пряжкой и серовато-кофейные парусиновые туфли.
- Вот ваш рабочий костюм, переодевайтесь,- велел господин Зельбелов.
- А с чего вы взяли, что он мне подойдет? Откуда вы знаете мои размеры? -
недоверчиво спросил режиссер. Губы господина Зельбелова изогнулись в
презрительной ухмылке. Бесконечность пожал плечами и направился за ширму.
Когда он вышел оттуда, терпеливо дожидавшаяся горничная приняла и унесла
его одежду.
Режиссер обогнул кровать, встал перед трельяжем, придирчиво всмотрелся в
зеркала. Ткань рубахи была прошита блестящими нитями, поэтому при малейшем
движении Бесконечность сверкал как елочная игрушка. Однако больше всего он
походил в этом наряде на артиста цирка. Искрящаяся рубашка с широким
воротником, застегнутая лишь до солнечного сплетения (выше ни пуговиц, ни
даже петелек для них не было) и открывающая широкую мускулистую грудь,
слегка расклешенные ниже колен штаны, длинные волосы. Еще бы хлыст в руки
- вылитый укротитель тигров получится.
- Ну и к чему весь этот маскарад? - с недовольным видом спросил режиссер.
- Вам никогда не приходилось подыгрывать актерам, которых вы снимали? -
задал контрвопрос господин Зельбелов.
- Однако это Я снимаю ДРУГИХ, а не они МЕНЯ. В таком случае я их лишь
направляю. Можно, разумеется, более тщательно ЖИВЬЕМ ПРОИГРЫВАТЬ отдельные
моменты и даже целые эпизоды для вящей убедительности...
- Вот как раз для вящей убедительности извольте носить во время съемок